рассказывает Егор Галенко
Ленинградский рок-клуб отмечает свое 27-летие. Дело нерегулярное, в прошлом году ничего не праздновали, а на 25-летие погуляли с размахом, устроив в Манеже выставку с рисунками рок-музыкантов и документами эпохи (журналы из котельной "Камчатка", испещренные стихами-эпиграммами, и пр.) и масштабный концерт в "Юбилейном".
На этот раз и зал будет поменьше (рассчитывают на 2000 зрителей), и групп маловато. "Сплин", "Чиж и компания" не имеют отношения к мифу о рок-клубе, они скорее из немногих достойных продолжателей традиции. "Крематорий" — московские гости. "НЭП" и "Модест" — далеко не те, кто размечал ландшафт советско-российского рока. Так что "Телевизор" несогласно марширующего Михаила Борзыкина — музыка хоть и не самая праздничная, но по формальным признакам только она и подходит к случаю.
Даже за две недели до концерта информацию о нем можно было получить исключительно из первых рук. Ни слова в СМИ или в интернете, никаких афиш. Бессменный президент рок-клуба Николай Михайлов оценивает событие как "напоминание друг другу о том, что мы еще существуем". Это ностальгический праздник для друзей, пусть и широкого их круга.
Главная интрига — воссоединение группы "Странные игры" в классическом составе. Братья Виктор (бас, вокал) и Григорий (гитара, вокал) Сологубы, саксофонист Алексей Рахов, клавишник Николай Гусев и барабанщик Игорь Чередник — не хватает только основателя Александра Давыдова, умершего в 1984 году. В начале 1980-х "Странные игры" выпустили альбомы "Метаморфозы" и "Смотри в оба"; распались на "АВИА" и "Игры" так же резво, как прыгали по сцене; в 1992-м собрались для эфира "Программы А"; поиграли в "НОМе", "Двух самолетах", "Аукцыоне"; Виктор Сологуб и Алексей Рахов сделали брейкбит-проект "Deadушки".
За чередой лет и групп как-то забылось, что на территории "Странных игр" происходили принципиально важные вещи, ради которых и делается вся эта поп-музыка. От их песен оставалось неназойливое, но верное ощущение, что с тобой легко перешучиваются; "Странные игры" будто не замечали окружающей действительности и плевать хотели на по-борцовски насупленных коллег по цеху. Если и возникал инструментал "Трубопровод Уренгой--Помары--Ужгород", то за ним следовали песни на стихи Раймона Кено или Козьмы Пруткова. Строго говоря, традицию игры в рок в нашей стране надо начинать со "Странных игр".
Они удивительно точно вписались в эксцентричный нью-вейв, но не советский, а западный; слышать его на тот момент "Странные игры" не могли — Pop Group, Essential Logic, November Group, Maximum Joy. О нем и сегодня знают мало: гитара с прискоком, писклявые клавишные, ска-ритм, навязчивая склонность к студийным эффектам. Звучит так, будто рок-группа робко вклинивается в стройный оркестр китайских погремушек и воющих игрушек. Небезызвестная пластинка "Red Wave" в 1986 году рассказала западу о советском роке. "Аквариум", "Кино", "Алиса" были интересны разве как экзотика, меньшие братья. Только "Странные игры", утрамбованные на четвертой стороне двойника, могли бы удивить запад, если бы "Red Wave" не прошла незамеченной.
Воссоединение "Странных игр" произошло по инициативе организаторов праздника, и это едва ли не главное, чем им стоит сегодня гордиться. Пусть группа не особо вспоминает о рок-клубных временах, но, как говорит Николай Михайлов, "бывших членов рок-клуба не бывает, как не бывает бывших гэбистов".
Санкт-Петербург, Манеж кадетского корпуса, 26 марта, 20.00