The Washington Post
Нынешний мэр Лондона закупает топливо для столичных автобусов у президента Венесуэлы Уго Чавеса и ради забавы разводит тритонов. Претендент на пост мэра — консервативный продукт самых снобистских школ Англии, построивший карьеру благодаря своему остроумию и потрясающей копне белокурых волос.
Оба используют язык для нанесения ударов, по эффективности сравнимых с ударами кулаков Мохаммеда Али. Но при этом каждый из них обладает замечательной способностью ляпать явные глупости. И если 1 мая избиратели не смогут сделать выбор между мэром Кеном Ливингстоном и Борисом Джонсоном, они всегда могут проголосовать за гея Брайана Пэддика, бывшего заместителя главы полиции Лондона, самую активную поддержку которому оказывает Элтон Джон.
В то время как президентские праймериз стали лучшим за долгие годы театральным действом в США, в Лондоне идет свой политический спектакль. "Ничего подобного раньше не было,— говорит Тони Трэверс, политолог Лондонской школы экономики.— Очень красочные выборы, особенно если учесть очевидную странность главных претендентов". Основными вопросами предвыборной кампании стали проблемы с преступностью и транспортом, подготовка к Олимпиаде 2012 года и борьба с изменением климата, включая план Ливингстона об обложении всех внедорожников, въезжающих в центр Лондона, сбором в $50 в день. Но главные в гонке — сами кандидаты: их неординарность — как соус Tabasco в пресном чае с молоком британской политики.
До выборов осталось шесть недель, и опросы, знатоки и букмекеры согласны, что приземленный Ливингстон и остроумный Джонсон идут ноздря в ноздрю, а Пэддик, с внешностью кинозвезды, со своими комментариями подобен греческому хору.
"Кажется, будто меня прошила пулеметная очередь",— заявил Пэддик, вызвав смех присутствовавших на последних дебатах. Реплика прозвучала после того, как Джонсон оттарабанил список политических предложений своим невнятным, будто у него рот набит камешками, аристократическим баритоном. Чуть позже одна из присутствовавших женщин пожаловалась на то, что опасается стоять на остановке автобуса возле дома. Ливингстон тут же выпалил, что сейчас ездить на автобусах стало гораздо безопаснее, и если она этого не заметила, то "я не знаю, что вы там пьете".
В одном из интервью Пэддик заметил, что Ливингстон вел себя с этой девушкой "неоправданно агрессивно", чем продемонстрировал свою привычку "наезжать на всех, кто осмеливается высказывать сомнения в его заслугах". "Кен разводит тритонов,— с каменным выражением лица заявил Пэддик.— А мало кто знает, что, когда тритону грозит опасность со стороны хищников, они становятся ядовитыми".
В ходе последних дебатов Ливингстон сыпал статистическими данными о своих заслугах по защите экологии, а Джонсон все время обрывал его. "Я думал, что в Итоне учат не перебивать,— заявил Ливингстон, подтрунивая над резюме Джонсона, в котором значатся Итон и Оксфорд.— В большинстве школ этому учат бесплатно".
У Ливингстона и Джонсона сильная поддержка, но опрос лондонцев показал, что они скорее решительно настроены против, чем за одного из них. "Ливингстон — пустышка,— заявил 21-летний виноторговец Чарли Райелл.— Маленькое жадное чудовище".
"Если бы выбор был между шимпанзе и Ливингстоном, я бы, наверное, проголосовал за шимпанзе",— считает 36-летний банкир Умеш Пател. Продавец книг и музыкант 37-летняя Андреа Угетто сказала, что предпочитает Ливингстона, потому что Джонсон "фашист", он "занимает очень привилегированное положение", и "хочет, чтобы таких людей было как можно меньше".
Джонсон много лет работает журналистом в The Daily Telegraph и одно время был редактором журнала Spectator, а это два ведущих британских консервативных издания. В печати и на телевидении, и как член парламента от консерваторов с 2001 года, он заслужил репутацию многословного шутника. Он бродит по Лондону в мятых дорогих костюмах. Его можно увидеть на велосипеде. По словам Трэверса, Джонсон с его неповторимой шевелюрой — "один из немногих политиков в мире, которого можно узнать со спины".
62-летний Ливингстон, язвительный бунтарь-лейборист, занимается политикой с 70-х годов. Он стал первым мэром Лондона, когда в 2000 году был учрежден этот пост. Ему ставят в заслугу успешную заявку на проведение Олимпиады и то, что он, несмотря на свои взгляды, вместе с капиталистами превращает столицу в мировой финансовый центр, конкурента Нью-Йорка. Его сбор в $16 для машин, въезжающих в центр Лондона, получил широкую поддержку в мире. Правда, его предложение об увеличении сбора до $50 для крупногабаритных автомобилей резко критикуют. Недавно помощника Ливингстона обвинили в переводе сотен тысяч, выделенных на строительство, компаниям, возглавляемым друзьями мэра. Большая часть денег пропала. Полиция ведет расследование.
В 2007 году Ливингстон договорился с Чавесом покупать горючее по низкой цене для лондонских автобусов в обмен на консультации по вопросу улучшения городского планирования Венесуэлы. В ответ на критику Ливингстон заявил журналистам: "Я бы скорее лег в постель с ним, чем с Джорджем Бушем". Ливингстон назвал Буша "величайшей угрозой для жизни на планете", а посла США в Великобритании — "мелким мошенником" за то, что тот не заставил сотрудников посольства платить сбор за съезд в центр. В одном из интервью на вопрос о том, кого из кандидатов на нынешних президентских выборах в США он предпочитает, Ливингстон сказал: "Пережив ужасы последних восьми лет, мы были бы рады и Микки-Маусу". В 2005 году Ливингстон обидел многих, сравнив журналиста-еврея с охранником концлагеря. Позже он извинился за возможное оскорбление, нанесенное еврейскому сообществу.
В 2002 году в ходе предвыборной кампании Джонсона подвергли резкой критике за колонку в журнале Spectator, в которой он для описания африканцев использовал слова "негритята" и "улыбки до ушей". В интервью по поводу этой статьи Джонсон заявил, что никакого расизма в ней нет и что в колонке он лишь подражал стилю заметок 50-х годов. Он принес публичные извинения за статью. "Один из наших комиков сказал, что Борис — идеальный человек для того, чтобы вернуть Лондон в XVII век. И это действительно так",— заявил Ливингстон.
По словам Трэверса, Джонсон является воплощением всего британского. "В нашей стране воспринимать все слишком серьезно — значит подвергать серьезной опасности свою репутацию и дружеские связи".