Ретроспектива балет
Королевский балет Великобритании показал программу из трех одноактных балетов, охвативших 45 лет его жизни — с 1962 по 2006 год. ТАТЬЯНА Ъ-КУЗНЕЦОВА полагает, что английское настоящее прекраснее прошлого.
Программа объединила новейшее достижение Королевского балета Великобритании — балет "Хрома" 2006 года в постановке Уэйна Макгрегора с достижениями прошлого века одноактными спектаклями Кеннета Макмиллана, одного из самых почитаемых хореографов Британии. Блокбастеры покойного классика — "Манон", "Ромео и Джульетта", "Майерлинг" — из репертуара труппы "Ковент-Гардена" не выпадают никогда, а вот многочисленные одноактовки возобновляют по мере потребности. В этом сезоне настала очередь "Весны священной" 1962 года рождения и "Другого барабанщика", сочиненного господином Макмилланом в 1984 году. Балеты эти действительно показательны для времени, когда они были поставлены, и это их главное достоинство.
"Весна священная" — ответ Британии на французский (вернее, бельгийский) демарш: труппа Мориса Бежара показала в Лондоне свою версию балета Стравинского, беспримерную по эротической откровенности, как раз в начале 1960-х. Литературоцентричный Кеннет Макмиллан пошел другим путем: формально за партитурой Стравинского, фактически — за антиутопиями Оруэлла. Дизайнер Сидни Нолан обрядил стадо из 48 обоеполых танцовщиков в одинаковые оранжевые трико с пятнами в виде гигантских отпечатков ладоней: пол этих освежеванных заклейменных тушек можно определить лишь по головам — лысым или серебристо-патлатым. Жутковатым человеческим материалом управляет некто невидимый: особи интенсивно перемещаются, составляя ячейки, соты, шеренги и ряды, дружно взгромождаются друг другу на плечи или организованно распластываются на полу. Раздвинув ноги в широкую вторую позицию, одинаково энергично двигают бедрами, тренируя процесс воспроизводства даже при отсутствии реальных партнеров.
Кукла со сломанным механизмом, которая получилась у исполнительницы роли Избранницы Тамары Рохо (балерины кругленькой, уютной, выдыхающейся задолго до финальной "гибели"), не способна вызвать ни протеста, ни даже жалости. Не исключено, впрочем, что хореографом был задуман противоположный эффект: на премьере в 1962 году эту роль танцевала нынешняя руководительница балетной труппы Моника Мэйсон — дама статная, волевая, способная и на телесную экспрессию, и на актерский драматизм. Но при любой исполнительнице макмиллановская антиутопия сегодня выглядит любопытным документом эпохи, не больше: во всех компонентах, от идеологии до телодвижений, она слишком иллюстративна и прямолинейна.
"Другой барабанщик" — первая попытка балетной интерпретации одной из самых загадочных пьес XIX столетия "Войцека" Георга Бюхнера. Кеннет Макмиллан пренебрег оперной музыкой Берга, скомпоновав балетную партитуру из сочинений его современников — Арнольда Шенберга и Антона Веберна. Коктейль получился убийственный, если учесть стремление хореографа внятно рассказать историю солдата, зарезавшего любовницу и мать своего ребенка, а заодно выговориться сразу про все: и про драму маленького человека, и про бесчеловечность войны, и про абсурдизм как художественное явление, и про мучительные поиски нового хореографического языка. Оформление Питера Фарлея (ночь, фонарь и чугунная ванна) не добавляет вменяемости спектаклю, в котором под атональности Шенберга ритмичными шаг-жете скачут по сцене батальоны с винтовками наперевес. Здесь солдаты буйствуют в борделе с противогазами на голове; женщина-врач беспрестанно укладывает Войцека на медицинскую каталку, чтобы потеребить его за яйца; героиня мается с куклой, изображающей ребенка, то и дело откладывая ее на пол, чтобы сделать очередные па; а герой изображает страдания, танцуя на собственной шее — словом, налицо все признаки кризиса британской хореографии эпохи 1980-х.
Тем фантастичнее выглядит ее преображение через какие-то 20 лет. "Хрома" хореографа Макгрегора, архитектора Поусона, светодизайнера Люси Картер и композитора Джоби Тальбота — это действительно зрелище из будущего. Световые потоки преображают белый кубик сцены то в плоскость холста, то в трехмерный архитектурный макет, то в виртуальное компьютерное пространство. Неуловимо меняющиеся оттенки света манипулируют восприятием, погружая публику в блаженный транс или внушая безотчетное беспокойство. В этом инфернально-стерильном пространстве танцовщики возникают и исчезают, как по клику компьютерной мыши. Хореограф Макгрегор создает бесчисленные вариации на базе открытий "компьютерщика" Форсайта 20-летней давности. "Расчлененка" тел (когда каждый сустав двигается по собственной траектории) складывается во внятный рассказ об одиночестве, жажде любви и раздрызганном внутреннем мире современного человека. Формальные приемы, на которых строятся дуэты (в одном используются только поддержки без помощи рук, в другом женщина всегда остается спиной к партнеру, в третьем, наоборот, не отрывает взгляда от его лица), оказываются лучшим средством для тончайшего психологического анализа человеческих взаимоотношений. На фоне гипнотической "Хромы" все мировые балетные достижения последних лет кажутся документами ушедшего века. И счастлив театр, у которого есть такое будущее.