Не та Татьяна

Шоу театр

Иосиф Райхельгауз и его театр, занимающий здание бывшего ресторана "Эрмитаж", куда в прежние времена съезжалась профессура и сходились студенты — выпить в честь императрицы Елизаветы Петровны, учредившей 25 января 1755 года Московский университет, попытались придать Татьяниному дню былой размах. Вечер среди московских студентов и их преподавателей провела АЛЛА Ъ-ШЕНДЕРОВА.

Собрав в своих стенах ректоров и студентов многих московских вузов, от МГУ и МГИМО до МАИ и Университета физкультуры, в "Школе современной пьесы" задались благородной целью возродить старинные студенческие традиции. На деле же продолжили традиции советских официозных праздников, вернее, отчетных концертов, которые студенты раньше готовили для шефских коллективов.

Сцену в честь праздника разобрали, расставили на узкой полоске посреди зала столики, усадили за них профессоров и деканов, а зрителей расположили по обе стороны от них. Сбоку же от столиков поставили маленькую эстрадку, на ней студенты и должны были показывать свою "капусту". Однако то ли потоки скучных ректорских речей никого не вдохновляли, то ли студенты нынче заняты рубкой совсем другой "капусты", но, что бы они ни делали, выходило натужно и невесело. Не порадовали глаз даже участники знаменитого Студенческого театра МГУ, в свои лучшие годы давшего миру толпу театральных знаменитостей, от Марка Захарова до Аллы Демидовой. Слаженнее других смотрелся номер студентов Щукинского училища, ректор которого Евгений Князев вел вечер. Но и в их номере, кроме хорошей выучки и профессионального обаяния, ничего не было. Пугающая закрытость и никакого вольнодумства (а ведь им-то во все времена отличались московские студенты!).

Тему вечеру задал, вернее, наметил ее актер и профессор РАТИ Альберт Филозов, прочитавший фельетон Власа Дорошевича "В Татьянин день". "Куда все ушло?!" — вопрошал он, обращаясь к сидящему рядом Иосифу Райхельгаузу, заменив реалии XIX века реалиями куда более близкими. И предавался жгучей ностальгии по всему разом: по юности, докторской колбасе за три девяносто, спектаклям Анатолия Эфроса. Громогласно оплакивал судьбы друзей: "Толя Васильев вот мучается на чужбине!.." И, хлебнув настоящей водки, скорбно повторял: "Теперь не та Татьяна!"

Да уж точно не та. Сколько ни взбадривали атмосферу, зачитывая воспоминания выпускника медицинского факультета Антона Чехова о том, что на Татьянин день студенты выпили бы даже и Москву-реку, если бы она не замерзла, вечер вышел вялым и затянутым. Как будто его организаторы специально взялись доказать, какими невыносимо старомодными смотрятся сейчас все эти сборные вечера. На этом можно было бы и остановиться, заметив к тому же, что вырождение традиции капустников и студенческих театров — признак вырождения театра профессионального. Но тут на эстраду вышли представители МАИ.

Сперва студент по имени Сергей Петров зачитал свое любовное послание декану в стихах (переиначив Есенина). На что сидящий в зале то ли ректор, то ли декан показал собравшимся приказ об отчислении. А потом поднялся на сцену и спел дуэтом со студентом пародию на "Юнону и Авось". "Ты меня на рассвете разбудишь, проводить необритого выйдешь",— канючил студент, с ужасом поглядывая на армейские сапоги и все еще надеясь на пересдачу. "Возвращаться плохая примета, я тебя никогда не увижу..." — с удовольствием вторил декан, захлопывая зачетку с двойками. Ничего сверхъестественно смешного в этом номере вроде бы не было, но засидевшийся зал буквально взрывался от хохота. Трудно сказать, действительно ли студент Петров и его преподаватель столь артистичны, или смотреть на них было так приятно потому, что выступали они не по чьей-то указке, а искренне отрывались. Во всяком случае, как говаривали в старину, тон вечера они подняли. Так что идея возродить демократические празднества в честь Дня студента, может быть, еще осуществится. Просто на этот раз позвали не тех студентов.