Премьера кино
В железнодорожном фильме "Поезд на Дарджилинг" (The Darjeeling Limited) режиссер Уэс Андерсон, пытающийся быть оригиналом и иногда достигающий в этом успехов, организовывает вояж по Индии трех братьев, оставшихся без отца, но жаждущих духовно воссоединиться между собой и с мамашей — монахиней в ашраме. У ЛИДИИ Ъ-МАСЛОВОЙ осталось после фильма ощущение, будто она отведала облегченной индийской кухни, адаптированной для белого человека.
Перед тем как начать потчевать зрителей ориентальным колоритом, авторы "Поезда на Дарджилинг" показывают в качестве своего рода киножурнала парижскую вставную новеллу, где молодой человек (Джейсон Шварцман) ждет девушку, которую играет Натали Портман, в номере отеля "Chevalier". Когда девушка приходит, выясняется, что под одеждой она вся в синяках, хотя клянется герою, что за время их разлуки ни с кем не спала. Это как бы снятая одним из трех героев автобиографическая микромелодрама, после нее идут специальные титры, датирующие ее 2005 годом, и лишь после этого эпиграфа начинается собственно история трех эксцентричных братьев, в которой к Джейсону Шварцману присоединяются Эдриен Броуди и Оуэн Уилсон.
Не следует искать логику в ответе на вопрос, какого эффекта добивается автор этой многоступенчатой конструкцией, зачем ему этот "фильм перед фильмом". Следующий методу свободных ассоциаций режиссер Андерсон, по его словам, в работе над "Поездом на Дарджилинг" вдохновлялся колониально-этнографическим фильмом Жана Ренуара "Река" (1951) об англичанах и американцах, проживающих в Бенгалии, и оттуда позаимствовал эту медитативную созерцательность, позволяющую пренебречь сюжетом. Андерсоновская road movie струится безмятежно, как воды Ганга, и никогда не знаешь, что проплывет перед твоим взором в следующем кадре.
Так, без видимой целесообразности проплывает перед нами не имеющий никакого отношения к трем братьям-путешественникам эпизодический персонаж Билла Мюррея, не успевающий на заглавный поезд, на подножку которого в последнюю минуту вскакивает в рапиде герой Эдриена Броуди. Возможно, появление Мюррея стоит понимать как ходячую цитату из фильмов про некоммуникабельность и разобщенность, которую предстоит преодолеть героям в путешествии не столько по Индии, сколько вглубь себя.
Углубляться, правда, в данном случае особо некуда, и коллективный психологический портрет всех троих исчерпывается фразой, которую произносит обмотанный бинтами после автокатастрофы персонаж Оуэна Уилсона: "У меня разбито лицо, у Джека — сердце, а у Питера родится ребенок". Брат с разбитым лицом всю дорогу пытается всех контролировать и руководить, брат с разбитым сердцем на каждой станции выбегает прослушать автоответчик бывшей подружки, которую мы наблюдали в предисловии, а брат, ожидающий ребенка, отстаивает свое право считаться любимчиком покойного отца, по праву присвоившим его наследство — очки, бритву и ключи от машины.
Основное, однако, отцовское наследство представляют собой оранжевые дизайнерские чемоданы, саквояжи и баулы всевозможных размеров и конфигураций, с которыми путешествуют братья. Такое ощущение, что количество багажных мест увеличивается по ходу фильма, хотя должно по идее уменьшаться, учитывая, что пассажиры попались беспокойные, периодически покидающие поезд ради экзотических приключений, да и сам поезд ведет себя вызывающе и норовит заблудиться вопреки наличию вроде бы однозначно предписывающих маршрут рельсов. Многочисленные чемоданы, которые потихоньку оттягивают на себя внимание и становятся чуть ли не более существенными персонажами фильма, ни разу не открываются, и неудивительно, что в финале выясняется их единственное предназначение — быть ритуально выброшенными в процессе очередной погони за уходящим поездом к просветлению.
Уэс Андерсон не был бы Уэсом Андерсоном, если бы по обыкновению не вставил в рассказ о семейном воссоединении свою любимую тему похорон, которую он предпочитает обставлять в высшей степени иронически. Наверное, лучшее в "Поезде на Дарджилинг" — флэшбек из авторемонтной мастерской "Luftwaffe", где братья никак не могут завести сломанную папину Ferrari, чтобы успеть на папины же похороны. Этот эпизод слегка напоминает о черном юморе одного из самых удачных фильмов Уэса Андерсона — "Королевских Тененбаумов" (The Royal Tenenbaums), но в "Поезде на Дарджилинг" этот юмор уступил место светлой грусти, которую автор топит в сладком индийском лимонаде и заглушает умиротворяющими мелодиями из фильмов индийского классика Сатьяджита Рея.
В финале он, однако, спохватившись, снова вспоминает о Париже и запускает славную песенку Джо Дассена про Елисейские Поля, под которую медленно колеса убегают вдаль. Наверное, это музыкальное оформление должно установить ассоциативную связь с первым эпизодом, но скорее производит обескураживающе наивное впечатление, как плевок навстречу ветру из окна купе.