На заре звукового кино Кларк Гэйбл еще не нацепил фатовские усики Ретта Батлера, а Виктор Флеминг, не ведая, что совсем скоро поставит "Унесенных ветром" (1939) и "Волшебника страны Оз" (1939), пробавлялся такими фильмами, как позабытая колониальная мелодрама "Красная пыль". Проще говоря, они еще не стали живыми памятниками самим себе. В стоической простоте фильма даже чудится что-то от Эрнеста Хемингуэя. Хозяин индокитайской плантации Дэннис (Гэйбл) пробует сок гевей, полуфабрикат каучука, на вкус, запивает его виски из горла, шпыняет гулящую Вантин (Джин Харлоу), прячущуюся в его владениях от полиции, лечит от малярии идеалиста Гэри (Джин Реймонд), укладывая между делом в койку его благородную жену Барбару (Мэри Астор). Голливудские стандарты на диво тут не работают. Вантин — блонда, хотя отнюдь не ангел, а Барбара — брюнетка. И доблесть героя заключается не в том, чтобы преодолеть себя, побриться, сбежать из джунглей и нарожать с Барбарой детей, а в том, чтобы остаться на своем шестке в обнимку с бутылкой и беглой шлюшкой.