На этой неделе на киностудии "Ленфильм" был показан фильм "Дикие ночи" режиссера Сирила Коллара, привезенный в Петербург для участия в программе недавно прошедшего "Фестиваля фестивалей". Как уже писал Ъ, картина, имеющая репутацию самого скандального европейского фильма последних лет, была неоднозначно принята критикой и зрителями. Сегодня о "Диких ночах" и их создателе рассказывает киновед МИХАИЛ Ъ-ТРОФИМЕНКОВ.
Имя Сирила Коллара, кинематографиста, писателя и музыканта, умершего в 36 лет от СПИДА (5 марта 1993 года), буквально накануне триумфа его фильма "Дикие ночи" на вручении премий "Сезар", снова появилось на первых полосах французских газет. На этот раз — не по причинам кинематографическим. Бывший министр культуры Франции, одна из ведущих журналисток Франции Франсуаза Жиру в опубликованных ею "Мемуарах парижанки" обмолвилась, что дочь ее подруги, многообещающая двадцатилетняя актриса, погибла по вине Коллара. Якобы зная уже о своей ВИЧ-инфицированности, он пренебрег элементарными мерами предосторожности, заразив одну (а, может быть, и не одну) из своих многочисленных мимолетных подруг. В качестве аргумента обвинения приводится даже эпизод из "Диких ночей", в котором партнерша главного героя (его роли исполнил сам Коллар, ее — Романа Боринже), узнав о его болезни, выбрасывает презерватив, доходя до конца в своей преданности.
Впрочем, в посмертном "деле Коллара" — а доходит оно до призывов лишить его "Сезаров" за лучший фильм и лучший дебют — есть явственная политическая подоплека. Газеты правой политической ориентации радостно подхватили обвинения в адрес богемного бисексуала, наркомана и антифашиста, ставшего для французской молодежи своеобразным символом свободы и мужества перед лицом смерти. Левые же издания выступают в защиту Коллара, расценивая весь скандал как огромную газетную провокацию. Семья режиссера между тем подала в суд на Франсуазу Жиру. И хотя скандал, судя по всему, идет на убыль, он будет еще какое-то время теплиться, привлекая все новых и новых зрителей на просмотры "Диких ночей", занимающих одно из верхних мест в рейтингах французского проката.
Сирил Коллар родился в богатой буржуазной семье 19 декабря 1957 года и с 23 лет перепробовал почти все кинематографические профессии. Но ни одна из его работ, — быть может, кроме короткометражки "Белый Алжир" (1985) — не составила ему профессиональной репутации. Он слишком разбрасывался, слишком хотел успеть попробовать в жизни все — яхты, открытые гоночные автомобили, Карибские острова и алжирскую Касбу, мальчиков, девочек, музыку, литературу, видео. И — парадокс постмодернистской культуры — потребовалась смертельная болезнь, чтобы превратить этого "маленького солдата" киноиндустрии в художника европейского масштаба, вдохновив сначала на роман "Дикие ночи" (1989), а затем и на одноименный фильм (1992).
В современном кинематографе Коллар не одинок в своем героическом жизнелюбии. С ним можно сравнить выдающегося итальянского режиссера Нанни Моретти, которого рак крови вдохновил на тонкую уморительную комедию "Дорогой дневник" (1994). Петербургская премьера "Диких ночей" взбудоражила критиков и вовсе неподготовленных к такому кино посетителей дневных сеансов в кинотеатре "Аврора". Уже после закрытия "Фестиваля фестивалей" кинематографисты потребовали дополнительного просмотра на студии. Но как бы строго ни судили о картине профи, она полезна прежде всего зрителям — как сильнодействующее лекарство от ханжеских комплексов и от провинциального снобизма.
Теме СПИДа в киноискусстве, еще недавно табуированной, грозит множество серьезных опасностей: интеграция в омертвевшие схемы Голливуда в духе "Филадельфии" Джонатана Демме; желание сыграть на нервах зрителей квазипорнографическими сценами страданий; тоталитаризм "политической корректности" профессиональных активистов гомосексуальной субкультуры. Коллару удалось избежать всех этих рифов, снять не фильм "на тему", а щемящую любовную историю. Сами недостатки фильма — мозаичность, некоторая неряшливость, произвольное чередование документальных и открыточно-клиповых съемок — становятся метафорой беззаботной и трагической жизни, которой посвящен фильм. Ведь он о чем угодно, но только не о смерти. И Коллар решился сыграть главную роль вовсе не из нарциссизма, в котором обвиняли его многие критики, а потому что ни один из пробовавшихся актеров не мог ее сыграть легко и без страдания.