(Окончание. Начало на стр. 1)
Впрочем, целому классу национальных производителей — военно-промышленному комплексу — премьер под занавес заседания не стал обещать легкой жизни. Наиболее простое и потому не совсем верное объяснение эмоционального черномырдинского "С кем воевать собираетесь?" — это "отраслевая" разница во взглядах премьера и оружейников. То, что Черномырдин не понимает, к какой войне готовится российский ВПК, вполне может быть объяснено и его желанием продемонстрировать свое согласие с высказанной недавно Борисом Ельциным идеей решительного сокращения армии.
Правительственная оценка экономической ситуации в стране совершенно не устроила местных руководителей, которые составляли большинство зала. Временами обстановка напоминала парламент — возмущенный гул перекрывал отчет очередного министра (раньше такого на заседаниях правительства не позволялось). Однако и выступления с трибуны не блистали новизной и рациональными аргументами. Наиболее странным, но тем не менее вполне точно иллюстрирующим характер обсуждения стало выступление президента республики Марий-Эл. Владислав Зотин в полемическом запале возложил вину за высокую смертность среди высшего звена республиканского руководства на жесткую налоговую политику федеральных властей. Вместе с тем на основании многих выступлений представителей регионов можно уверенно говорить о формировании — по крайней мере, в рамках этого заседания — устойчивой оппозиции федеральному правительству. Поэтому вполне логично (хотя политически совершенно близоруко) выглядит решение руководителя аппарата правительства Владимира Квасова вообще не давать слова присутствовавшим в зале парламентариям — президиум явно не нуждался в открытии "второго фронта". Депутаты отомстили Квасову буквально через несколько часов — специальным постановлением Госдума предложила премьер-министру отправить руководителя своего аппарата в отставку. Что еще более усугубило непрочное положение Квасова — месяцем ранее Борис Ельцин уже предлагал "разобраться" с ним.
Вместе с тем ряд данных позволяет считать обсуждавшиеся вчера экономические итоги первого полугодия имеющими весьма малое отношение к реальности. Объявленные правительством результаты выглядят следующим образом. Валовый внутренний продукт по сравнению с предыдущим годом снизился на 17%, а промышленный спад составил 27,6%. Рост реальных денежных доходов населения — 11%. Однако некоторые независимые эксперты считают, что основывать экономическую политику правительства на этих данных нельзя.
По словам председателя Госкомстата Юрия Юркова, в действительности национальный доход может быть на 40% выше официальных данных. По мнению западных экономистов, в России национальный валовой доход составил $61,4 млрд за первый квартал этого года, а за весь год составит $246 млрд. Западные аналитики считают, что национальный доход, измеряемый в долларах, увеличился на 40%. (Искусственное занижение объемов промышленного производства вполне может преследовать цель минимизировать налоговые отчисления.)
Однако приходится признать, что система государственной статистики в целом устарела. Даже Госкомстат уверен, что уровень безработицы намного больше публикуемых им данных. Тем не менее остается без ответа вопрос, мучающий западных аналитиков: почему при стремительном ухудшении так называемых социально опасных показателей все равно не происходит естественного социального взрыва. Более того, политическая ситуация в стране выглядит все более стабильно.
Ответ, очевидно, состоит в быстро растущем третичном секторе: чудовищно неразвитая сфера услуг стала социальным амортизатором, смягчающем избыток трудовых ресурсов. А потому экономическая политика правительства имеет под собой некую реальную основу, что позволяет реализовать заявленную смену акцентов — в том числе в целях сокращения неэффективных производств.
ВЛАДИСЛАВ Ъ-БОРОДУЛИН