Этимологически выражение "момент истины" восходит к испанской корриде и означает кульминацию ритуальной игры тореадора с предназначенным к прилюдному закланию быком, когда последний, истекая кровью, наконец отрывает свой взгляд от дразнящего алого полотнища — взгляды человека и его жертвы впервые встречаются. Считается, что в этот миг к обреченному быку приходит понимание, какова его судьба и кто его главный враг. С "момента истины" и начинается настоящая борьба.
Несмотря на то что сюжеты, сценарно напоминающие испанскую корриду, в российской политической жизни можно встретить довольно часто, случаи, когда тот или иной игрок своевременно осознавал предназначенную ему роль, перед тем как покинуть политическую сцену, достаточно редки. Когда же они все-таки происходили, сценарий разыгрываемой пьесы часто менялся. Вопрос в том, актуально ли это все по отношению к нынешнему главе правительства России.
Согласно одной из существующих политологических гипотез, актуально. Поддерживающие ее эксперты исходят из двух взаимосвязанных предпосылок. Во-первых, большей, чем обычно принято думать, управляемости политических процессов в стране. Во-вторых, эффективно зарекомендовавшем себя в истории методе канализации массового недовольства в сторону отдельных политических фигур, приносимых в жертву толпе ради более глобальных целей выживания того или иного политического режима. Много подобных примеров дает история России XVI-XVII веков, изобилующая расправами взбунтовавшихся низших сословий над представителями титулованного боярства, определенных в качестве главных виновников той или иной причины народного гнева.
В современной российской истории политические жертвоприношения приняли вначале форму борьбы с искусственно конструируемыми внутренними, а позднее — внешними врагами. С приходом к власти реформатора Михаила Горбачева утвердилась более цивилизованная форма "громоотвода", при которой неуспех реформ или их негативные социальные последствия связывались с деятельностью того или иного подразделения государственного аппарата и персонально с его руководителем. Тогда же была заложена продолжающаяся и ныне традиция сосредоточения критических стрел на главе правительства. Эта традиция наиболее четко и в наиболее жесткой форме проявилась уже при демократическом руководстве страны. Так, правительство Ивана Силаева последовательно проводило курс на экономическое истощение союзного центра (например, путем неперечисления налоговых платежей, собираемых на территории республики), одним из последствий которого стал стремительный рост дефицита союзного бюджета. Покрываемый за счет дополнительной эмиссии бюджетный дефицит и дал первый инфляционный всплеск, бессилие перед которым российского правительства дало основания для обвинений Силаева в неспособности проводить более глубокое реформирование национальной экономики. Наличие у тогдашнего кабинета перспективной экономической программы, подготовленной Евгением Сабуровым (нынешним главой республиканского правительства Крыма), не имело существенного значения, поскольку населению страны необходимо было дать новый импульс, одновременно подтвердив Западу приверженность российского руководства наиболее радикальной реформе плановой экономики. Демонстрация радикализма досталась в удел уже правительству Егора Гайдара.
Надо отдать должное Егору Гайдару: его правительство с самого начала не скрывало, что считает себя "камикадзе". Скептики, однако, утверждают, что это был не более чем пропагандистский трюк и на самом деле из исторических предшественников по самоуверенности гайдаровский кабинет могло бы превзойти разве что первое большевистское правительство. Тем не менее не так уж трудно было спрогнозировать массовую реакцию на либерализацию цен. Труднее было просчитать высокую адаптивность российских предприятий к условиям рыночного ценообразования. В итоге четырехзначная инфляция, спад производства при росте взаимозадолженности предприятий и обострение политической ситуации потребовали очередного политического жертвоприношения — на этот раз исполняющего обязанности премьера правительства. Если следовать его официальным заявлениям, получившим общественный резонанс, он с самого начала был готов к такому финалу.
Нынешний хозяин премьерского кабинета не декларирует готовности к подобному концу своей правительственной карьеры. Хотя по логике экономической политики именно сейчас наступает момент, когда он должен будет завершить тот процесс, начало которому было положено в январе 1992 года. Монопольный характер экономики, доставшейся России от советского планового хозяйства, в сочетании с архаичностью системы банковских расчетов и неготовностью в целом банковской системы стать финансовым фильтром вызвали к жизни такое специфическое явление, как неплатежи, продлившее существование тысяч предприятий. Последовательное решение этой проблемы в соответствии с критериями макроэкономического оздоровления будет означать только одно — массовые банкротства и стремительный рост числа безработных. Безработица может достичь официального уровня в 7-8 млн человек, при скрытой безработице более 10 млн. Особенности промышленной структуры ряда регионов могут повысить этот показатель на локальном уровне до 20-25% трудоспособного населения. Мировая практика свидетельствует, что в этом случае будет превышен порог социальной нестабильности.