Славу самого опасного региона России у Чечни, кажется, отбирает Ингушетия. Там проводят спецоперации, похищают людей, избивают журналистов. И голосуют за "Единую Россию". Владелец сайта "Ингушетия.ру" Магомед Евлоев объяснил спецкорреспонденту ИД "Коммерсантъ" Ольге Алленовой особенности голосования по-ингушски.
""Единая Россия", кроме неприязни, ничего у людей не вызывает"
— После выборов ваш сайт написал, что в Ингушетии проголосовало всего 8% избирателей вместо официально заявленных 98%. Откуда у вас такие данные?
— Мы с самого начала распределили людей по участкам и решили, что будем наблюдать за тем, сколько человек приходит и голосует. Наши люди, те, кто поддерживает наш сайт, стояли практически возле каждого участка. В селе Кантышево на выборы пришло 12 человек. На весь Карабулак — около 150. Есть участки, где людей не было вообще. В Назрани местное телевидение приехало на участки снимать голосование, а там снимать нечего. Тогда милиционеры стали людей из ближайших домов собирать, чтобы они картинку создали. По нашим сегодняшним подсчетам, там и 8% нет, проголосовало не больше 6%. Эти выборы в Ингушетии провалились однозначно. С самого начала было очевидно, что мнение народа никого не интересует. Ни одной встречи с избирателями в Ингушетии не было. Ни один кандидат не выступал перед народом. Люди знали только, что есть какие-то списки, а кто в них и от каких партий, никто не знал.
— Почему, по-вашему, люди не пошли голосовать?
— Две причины. Первая: воскресенье в Ингушетии — это день свадеб. И в воскресенье все ходят на рынок и по магазинам. Но в этот день власти закрыли все рынки, все магазины, чтобы народ пошел голосовать. А никто не пошел. Многие намеренно не пошли. Из протеста. Я знаю, что в Назрани даже сожгли несколько билбордов "Единой России" — просто назло власти. У нас 160 тыс. избирателей в Ингушетии, и 2 декабря к вечеру выяснилось, что все они пришли на участки. Хотя, по официальным данным, 10-15% находится за пределами республики — студенты, которые учатся в других городах, и мужчины, которые уехали на заработки.
— Вы на своем сайте вывесили образец заявления для тех, кто не голосовал, но чей голос, как вы считаете, был использован. Кто-то заполняет такие заявления?
— Да, уже довольно много таких людей. Мы разработали образец заявления: мол, я, такой-то человек, получил информацию, что под моим именем кто-то отдал голос на выборах; я на выборы не ходил и прошу проверить эти данные. Известно, что такие вещи проверить легко. Моя юридическая компания будет помогать этим людям.
— И на что вы надеетесь?
— Мы понимаем, что прокуратура Ингушетии — карманная и что там никаких разбирательств не будет. Но мы пойдем с этими исками в Страсбургский суд.
— И вы думаете, что жители Ингушетии не побоятся подписываться под такими заявлениями?
— Не побоятся. Когда речь заходит о перспективах отсудить что-то у государства, люди не боятся ничего. А здесь им есть за что судиться — их обманули.
— Если на самом деле проголосовало так мало, как вы говорите, почему власти называют такую большую цифру? Можно было назвать 60%, в конце концов. Это хотя бы не так бросалось в глаза.
— Думаю, что Зязиков просто хотел выслужиться перед Путиным, показать, что он все контролирует и что в республике поддерживают Путина и Зязикова. На самом деле он оказал Путину медвежью услугу. Из-за Зязикова у ингушей нет доверия и к Путину, и к Кремлю. Еще утром 2 декабря Зязиков сказал в интервью "РИА Новости", что в Ингушетии, по его данным, проголосует 98% населения. Откуда он это знал? И к вечеру выяснилось, что ровно 98% проголосовало. Так бывает, скажите мне? В тот день во все ТИК звонил зампред правительства Ингушетии Костоев, его Зязиков сделал ответственным за выборы. Костоев звонил и говорил руководителям ТИК: "От вас нужно столько-то голосов".
— Откуда вы это знаете?
— В Ингушетии такие вещи трудно скрыть — у всех везде знакомые или родственники. У меня тоже есть свои люди везде.
— Ваш сайт утверждает, что в основном все избиратели голосовали за "Яблоко". Почему?
— Я уже сказал, что наши люди дежурили у всех участков и вели опрос тех, кто выходил. Так вот из этих 6% проголосовавших примерно 5% голосовали за "Яблоко". Потому что люди хорошо запомнили, что "Яблоко" ратует за возвращение Пригородного района Ингушетии. Но в итоге вышло, что за "Яблоко" не голосовали вообще. Все 98% — за "Единую Россию", которая, кроме неприязни, ничего у людей не вызывает.
— А в Чечне и вовсе 99% за "Единую Россию".
— Да, я видел (смеется). Понимаете, это такой обман, который скрыть нельзя. Люди все это видят. Они видят, что местная власть обманывает их. Обманывает Кремль. И у людей возникает ощущение, что Кремлю нравится быть обманутым. Что Путину на самом деле все равно, что происходит в этих республиках. Лишь бы была видимость, что все хорошо. Я разговаривал недавно в Ингушетии с ветераном Суламбеком Катиевым. И вот он говорит мне: "Даже в 92-м году, когда русские танки нас расстреливали и выгоняли из Пригородного района, население не было так настроено против России, как сейчас. Тогда думали, что в Москве ошибаются. А сейчас все видят, что Москве просто все равно, что тут происходит. Центру наплевать". И так говорят многие. За пять лет Зязиков настроил людей против Москвы своим бездарным правлением, и исправлять эту ситуацию придется не одно десятилетие.
"На площади людей ждали бэтээры и пулеметы"
— Перед выборами в СМИ попала информация, что ваш отец потребовал от вас закрыть сайт "Ингушетия.ру". И вы, как положено сыну на Кавказе, ему это обещали. 5 декабря на сайте был закрыт форум. Вы выполняете обещание?
— К отцу пришли человек двадцать наших родственников, в основном чиновники, и сказали ему: "У нас проблемы из-за твоего сына". Я сейчас временно закрыл форум, чтоб отец успокоился. Но сайт я не хочу закрывать. К отцу сейчас ходят многие мои знакомые и пытаются ему объяснить, что нельзя закрывать этот сайт, несмотря на давление, потому что если сдадимся мы, мы сдадим и всех, кто нам верит.
— А что с делом, заведенным против вас Кунцевской прокуратурой?
— По моим данным, дело прекращено, так как не нашли состава преступления (Евлоева обвинили в разжигании национальной розни после публикации материалов на сайте "Ингушетия.ру".— "Власть"). Все последнее время меня вынуждают закрыть этот сайт. Сначала дело завели, потом на отца натравили родню, потом уже напрямую на меня охоту устроили. Я был в Ингушетии последние несколько недель — на митинге 24 ноября и на выборах. Но я даже не мог поехать к отцу или к родственникам: у каждого дома Евлоевых дежурила машина с оперативниками. К одной такой машине, которая стояла в Малгобеке, у дома моего отца, подошли мои знакомые и спросили, что нужно тем, кто в машине сидел. Те показали удостоверения ФСБ. В Назрани я зашел в один частный дом, через полчаса дом окружили, я уходил через черный ход. Там еще съемочная группа РЕН ТВ была.
— Митинг, который прошел 24 ноября в центре Назрани, наделал много шума. Там было не очень много людей, и, как я понимаю, они были не опасны, но их разогнали стрельбой из автоматов. Власти мотивировали это тем, что митинг несанкционированный.
— А его просто нельзя было санкционировать. На людей, которые хотели этот митинг проводить, оказывали сильное давление. К ним приходили чиновники и говорили: "Звонят из Москвы, просят провести этот митинг после выборов". Кто-то послушался, а один старик — Мухмед Газиев, инвалид, без рук, решил все-таки провести этот митинг. Его сына похитили в августе этого года. Он 15 дней ходил в горадминистрацию, чтобы отдать уведомление о митинге. Там от него прятались и запирали дверь на замок, чтобы он не вошел. Он отправил по почте это уведомление, но потом выяснилось, что на почте его положили в стол. В день митинга он и те, кто был с ним, пошли на площадь Согласия. Там их ждали бэтээры, пулеметы — как во время войны. Конечно, они испугались. Пошли на площадь к автовокзалу. И там ОМОН начал их бить и разгонять. Это длилось около четырех часов.
— Этот митинг решили провести после убийства шестилетнего ребенка во время спецоперации, но родители этого ребенка на митинг не пришли. Вам не кажется это странным?
— Родители пришли в тот день на площадь, но испугались и ушли. А вообще, митинг был посвящен всем похищенным. За последние месяцы пропало без вести четыре жителя Ингушетии — Ибрагим Газдиев, Ахмед Картоев, Хусейн Муцольгов, Магомед Баркинхоев. Баркинхоева похитили в Слепцовской, а потом из Чечни привезли и отдали родственникам его обгоревшие кости. Сказали, что он сгорел в машине, скрываясь от чеченской милиции.
"Власть заинтересована в том, чтобы тут похищали людей"
— Удалось ли выяснить, кто стоит за похищениями?
— Мы выясняли, где могут быть эти люди. Оказывается, в Урус-Мартане действует целый лагерь смерти. Там работает начальником Урус-Мартановского РОВД Рамзан Джамалханов. Он друг Кадырова. У него и его людей удостоверения ФСБ, им везде открыта дорога, их никто не проверяет. Я работал с 93-го по 99-й в органах прокуратуры Ингушетии. В те годы Рамзан Джамалханов носил длинную бороду и возглавлял группировку, которая похищала людей.
— Вы в этом уверены?
— Я тогда занимался расследованием дел, связанных с похищением людей, и не раз вел переговоры с ним лично и другими бандитами, засевшими тогда в Урус-Мартане. Если помните, тогда, в 97-м, масхадовские люди сидели в Грозном, они больше ничего не контролировали, а ваххабиты сидели в Урус-Мартане. Так вот я с этим Джамалхановым встречался. У него в подвале его дома были заложники, и он открыто мне говорил: "У меня есть такие-то и такие-то люди, за них я хочу получить столько-то". Я даже видел несколько человек, которые у него тогда сидели. У меня все эти данные зафиксированы. Кстати, родной брат Рамзана Саламбек Джамалханов до сих пор в федеральном розыске еще по тем похищениям.
— Это очень серьезные обвинения.
— В начале осени были похищены, а потом отпущены двое молодых людей Аушевых. Отец похищенного Магомеда Аушева Макшарип и другие родственники провели свое расследование. Они выяснили, что парней похитила группа Урус-Мартановского РОВД и держала в селении Гойты, в специально оборудованном лагере. Позже следователь управления следственного комитета при прокуратуре РФ в Чечне, который ведет это дело, выезжал с Аушевыми в Гойты и нашел этот лагерь — они его опознали. Там, правда, висит табличка: "Поселковое отделение милиции". Там, по словам Аушевых, они сидели в камере, на стене которой было написано "Здесь был Муцольгов" и нарисовано 30 палочек. Значит, тот пропавший без вести Муцольгов, которого до сих пор не найдут родственники, провел там целый месяц.
Аушевых везли из села Гойты в горы — видимо, на казнь, а в это время в Назрани уже начались серьезные волнения, митинги. Из-за этих ребят Аушевых многие тогда вышли на митинги. Глава ингушского МВД Муса Медов позвонил Джамалханову, чтобы тот отпустил Аушевых. И люди Джамалханова передали Аушевых ближайшему на их пути Шатойскому отделению — начальнику ОВД Шатоя Ибрагиму Дадаеву. Потом уже этот Дадаев рассказал родственникам Аушевых, что этих парней везли в горы со "сникерсами". "Сникерсы" — это гранаты, которыми обвешивают приговоренных. Когда гранаты взрываются, от человека остаются куски мяса, которые доедают животные в горах. И найти следы человека невозможно. Тот звонок Медова Джамалханову показал, что Медов его хорошо знает. И он знает, что ингушей похищает эта группировка. Выходит, этот эскадрон смерти заодно с командой Зязикова.
— А откуда вы знаете, что Медов звонил Джамалханову?
— Это и мне, и Аушевым рассказал чеченец, который был в этом эскадроне смерти Джамалханова и который не раз с этим эскадроном заезжал в Ингушетию, чтобы выполнить очередную просьбу Медова или начальника охраны президента Русланбека Зязикова о "проработке" того или иного человека. Если надо будет, он даст официальные показания.
— Зачем властям Ингушетии, чтобы чеченские милиционеры похищали ингушей?
— Я, конечно, допускаю мысль, что ингушские власти просто боятся чеченцев и не могут противостоять этим похищениям. Но есть и другая версия. Если помните, была история с похищением дяди президента Урусхана Зязикова. Оказывается, вот тех четверых похищенных, троих из которых до сих пор не нашли, а кости четвертого, Баркинхоева, выдали родственникам, заподозрили в причастности к похищению и решили проверить. Но проверить не как положено по закону, а через Джамалханова, от которого живым никто не выходит. Думаю, это такая месть была — чтобы другим неповадно было. И вот люди начали пропадать.
— Прочему же российские правоохранительные органы не расследуют эти похищения?
— Власть заинтересована в том, чтобы тут похищали людей, чтобы тут было народное недовольство и волнения. Тогда это оправдывает наличие такого количества войск. В Ингушетии 20-тысячная группировка. Для чего? Наличие такого количества войск оправдывает те огромные деньги, которые идут в Ингушетию. И в этом заинтересованы и ингушские чиновники, и военные. В этом бардаке легче воровать. Никто не будет проверять финансовые потоки в таких условиях. Даже выборы никто не приехал мониторить, ни одного иностранного наблюдателя не было. Все боятся. И это очень выгодно, потому только в таких условиях можно вписать в списки проголосовавших и 99, и 100%.