Прошедшие вчера в Государственной думе парламентские слушания о социально-экономической ситуации в стране стали еще одним подтверждением того, что эта форма парламентской работы близка к вырождению. В результате их к проекту рекомендаций, подготовленному комитетом по экономической политике, так ничего и не было добавлено. Проект признает необходимым принятие антикризисной программы с традиционно звучащим законодательным закреплением ответственности за ее осуществление. В очередной раз правительству предложено ускорить внесение в парламент ряда законопроектов, а комитетам Думы в кратчайший срок подготовить их к первому чтению.
Тем не менее три выступления на слушаниях достойны самого пристального внимания. Открывая слушания, председатель Госдумы Иван Рыбкин отметил, что кризисную ситуацию в экономике можно преодолеть, если "сосредоточиться не на плаче, а на всеобъемлющем анализе ситуации". Он достаточно ясно показал, как, по его мнению, должна формироваться экономическая политика. Ее основные задачи, в том числе и при разработке законодательства (которое должно "опережать и прогнозировать реформу"), по мнению спикера, — переход к социально ориентированной рыночной экономике, выявление точек роста и приоритетных направлений, нуждающихся в поддержке, а также запуск целевого инвестиционного механизма. Судя по этому заявлению, бывший секретарь обкома КПСС окончательно распрощался со своими коммунистическими взглядами, перейдя на позиции социал-демократии. Любопытно и еще одно высказывание главы нижней палаты парламента. Он повторил формулу, популярную среди сторонников "евразийской" концепции. По словам Рыбкина, при изучении практики экономических реформ в мире необходимо учитывать не только западный, но и восточный опыт: "Орел на нашем гербе смотрит на запад и на восток, и ни одна его голова не должна разрастаться".
Выступивший от лица правительства первый вице-премьер Олег Сосковец был, как и следовало ожидать, оптимистичен. Отметив сложность социально-экономического положения страны, Сосковец заявил, что в первом полугодии спад производства привел экономику к нижней точке кризиса. Если принять это заявление на веру, то как же выглядит посткризисная экономика страны? Спад производства по сравнению с декабрем 1991 года составляет 53%, с середины 1993 года рост неплатежей составил 365%, уровень капвложений сократился за 2,5 года на 65%. При этом 20% спада в промышленности обусловлено сокращением платежеспособного спроса. С гордостью Сосковец доложил депутатам о выполнении задачи сокращения темпов инфляции: в июне они составили 5% (в ноябре--декабре — 15%). Прирост денежной массы в январе--июне составил всего лишь 10% от аналогичного показателя в прошлом году.
Интересно заявление первого вице-премьера о том, что 1994 год подтвердил неэффективность регулирования цен на всех уровнях. По его мнению, несмотря на ценовые перекосы (в обрабатывающей промышленности цены подошли к мировым, а в сырьевых отраслях еще нет) прирост цен как регулируемых, так и свободных был практически одинаков — около 42%. Стоит отметить и выпад Сосковца в адрес "отцов-реформаторов", обеспокоенных якобы чрезмерной жесткостью принятого бюджета: "Парадоксально, что те, кто ратовал за шоковую терапию, которая была направлена на промышленность, бьют теперь тревогу по поводу бюджета".
Выступивший с содокладом председатель комитета по экономической политике Сергей Глазьев не был столь оптимистичен. По его словам, оценка социально-экономической ситуации в стране зависит от избранных критериев. Если считать борьбу с инфляцией основной целью государственной политики, то налицо значительные успехи. Если же приоритет отдавать стабилизации производства, то налицо полный провал. Так же и в финансовой политике. Приватизацию большинства госпредприятий можно считать большим успехом, лишь игнорируя цели институциональной реформы, — создание эффективных механизмов контроля за работой предприятий, получение государством значительных доходов от эксплуатации и продажи собственности и повышение конкурентоспособности национальной промышленности. К концу года российская экономика окончательно приобретет новую структуру, характерную для развивающихся стран, считает экс-министр.
Что же делать? Конкретный ответ на этот вопрос так и не прозвучал. По мнению Глазьева, пока еще есть возможность изменить ситуацию, но для этого надо изменить экономическую политику и соответствующую законодательную базу. Более образно описал задачу Игорь Устинов. Он выразил сомнение, что Дума, отправив правительство в отставку, сможет предложить взамен что-либо конструктивное и призвал "прекратить плач Ярославны и заняться делами".
Если бы еще знать, какими.
БОРИС Ъ-БОЙКО