Верховный суд опубликовал определение по делу Долиной. Главное из документа

16 декабря Верховный суд пересмотрел решения нижестоящих инстанций и пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения требований Ларисы Долиной по делу о покупке пятикомнатной квартиры в центре Москвы. 18 декабря судебная инстанция опубликовала полный текст определения. Главные выводы из документа — в материале «Ъ».

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

• Верховный суд, рассматривая спор о законности сделки, указал на принципиальное значение нормы пункта 3 статьи 178 ГК РФ, прямо исключающей возможность оспаривания договора по причине ошибочных мотивов его заключения. Суд отметил, что аргументы Ларисы Долиной строились на предположении, будто продажа квартиры носила вынужденный характер и была направлена на предотвращение мошенничества, а сами договоры в дальнейшем подлежали отмене. Такие ожидания, подчеркнула коллегия, относятся не к юридической сущности сделки, а к субъективным расчетам стороны относительно ее последствий.
• По мнению Верховного суда, подобные обстоятельства не образуют юридически значимого заблуждения. Речь идет о неверной оценке собственных целей и ожидаемого результата, тогда как правовая природа договора купли-продажи была ясна и не искажалась.
• Существенное место в позиции суда занял анализ способности продавца осознавать характер своих действий. Коллегия обратила внимание на то, что Долина зарегистрирована в качестве индивидуального предпринимателя и имеет значительный опыт участия в гражданско-правовых отношениях. В связи с этим Верховный суд пришел к выводу, что она должна была понимать правовые и имущественные последствия отчуждения недвижимости. Аналогичный подход ранее применялся судами при оценке поведения покупательницы Полины Лурье, также действовавшей как предприниматель.
• Пересматривая дело, Верховный суд указал, что нижестоящие инстанции, признавая сделку недействительной по мотиву заблуждения, не приняли во внимание прямой запрет, установленный пунктом 3 статьи 178 ГК РФ. Игнорирование этой нормы коллегия расценила как существенное нарушение материального права, которое не могло не повлиять на итоговое решение.
• Отдельно суд оценил доводы о том, что на момент заключения договоров Долина якобы не могла осознавать значение своих действий. Эти аргументы были заявлены со ссылкой на статью 177 ГК РФ. Как следует из материалов, суд первой инстанции неоднократно предлагал назначить психолого-психиатрическую экспертизу, однако представители истца отказались от ее проведения, сославшись на уже имеющиеся материалы уголовного дела. Верховный суд напомнил, что именно истец обязан доказывать наличие обстоятельств, свидетельствующих о недееспособности или ограниченной способности понимать происходящее, а отказ от представления соответствующих доказательств неизбежно влечет негативные процессуальные последствия.
• При этом коллегия учла выводы экспертиз, выполненных в рамках уголовного дела о мошенничестве, по которому Долина признана потерпевшей. В частности, была проанализирована комплексная амбулаторная судебная психолого-психиатрическая экспертиза, проведенная специалистами психиатрической клинической больницы № 1 имени Н. А. Алексеева.
• Эксперты пришли к выводу, что до начала противоправных действий у Долиной отсутствовали психические расстройства. В период совершения преступления у нее, с учетом индивидуальных личностных особенностей, сформировалось состояние выраженного эмоционального напряжения и расстройства адаптационных реакций. Это ограничивало ее способность критически оценивать происходящее, распознавать истинные намерения злоумышленников и прогнозировать возможные последствия. Вместе с тем эксперты указали, что в настоящее время у нее отсутствуют стойкие когнитивные или волевые нарушения, что позволяет ей адекватно воспринимать события и участвовать в уголовном процессе.
• Сходные оценки содержались и в заключении политологической экспертизы. Согласно этому исследованию, в отношении Долиной применялась стандартная схема психологического давления, характерная для мошеннических действий. В момент событий она находилась в уязвимом психоэмоциональном состоянии, не была информирована о современных способах мошенничества и не имела поддержки со стороны лиц, способных своевременно распознать признаки внешнего воздействия. Комбинация давления, угроз и индивидуальных особенностей личности привела к тому, что, по мнению экспертов, Долина фактически использовалась злоумышленниками как средство реализации преступного замысла, при этом ее поведение определялось стремлением обеспечить личную безопасность.
• Однако Верховный суд подчеркнул, что выводы, сделанные в рамках уголовного дела, не могут автоматически переноситься на гражданско-правовой спор. Экспертизы оценивали способность потерпевшей понимать характер преступных действий и давать показания, тогда как в гражданском процессе ключевое значение имеет вопрос осознания правовых последствий конкретных сделок в момент их совершения — 24 мая и 20 июня 2024 года.
• Коллегия также указала, что статус индивидуального предпринимателя и длительный опыт договорной работы предполагают более высокий стандарт осмотрительности. При таком уровне вовлеченности в гражданский оборот лицо обязано понимать, к каким юридическим последствиям приводит подписание договора купли-продажи недвижимости.
• Верховный суд напомнил об общем принципе гражданского права: дееспособный гражданин самостоятельно отвечает за результаты своих действий. Этот подход закреплен в статье 1 ГК РФ и не допускает освобождения от последствий сделки при отсутствии предусмотренных законом оснований.
• Признание договора недействительным в подобных обстоятельствах, подчеркнула коллегия, создало бы опасный прецедент, способный подорвать стабильность гражданского оборота и снизить доверие к институту сделки как таковому.
• Анализируя действия покупательницы Полины Лурье, Верховный суд сослался на пункт 5 статьи 178 ГК РФ, который позволяет отказать в оспаривании сделки, если заблуждение одной стороны не могло быть выявлено добросовестным контрагентом. Суды нижестоящих инстанций не установили фактов недобросовестного поведения со стороны покупателя, что также исключало возможность признания договора недействительным.
• Наконец, коллегия подвергла критике позицию судов, которые, признав сделку недействительной, одновременно отказались применять реституцию. Верховный суд указал, что отказ от возврата полученного по сделке допустим лишь в строго определенных законом случаях, и статья 178 ГК РФ к таким исключениям не относится. Следовательно, у судов отсутствовали правовые основания для подобного подхода.