Председатель комитета по международным отношениям парламента Грузии КОНСТАНТИН ГАБАШВИЛИ рассказал специальному корреспонденту Ъ ОЛЬГЕ Ъ-АЛЛЕНОВОЙ о том, что ждет Грузию после выборов и почему Россия должна примириться с правительством Саакашвили.
— Оппозиция заявляет, что предвыборная кампания идет с нарушениями: до сих пор не открыт телеканал "Имеди", а президент до отставки использовал свой административный ресурс, чтобы завоевать голоса избирателей.
— Любое правительство в демократических странах пытается создать конкурентную основу, чтобы продлить свое пребывание у власти. Так же действует оппозиция. Это политическая конкуренция, это нормально. Мы говорим: раз мы не сошлись во взглядах и появилась версия, что народ против своего правительства, мы идем на эти выборы. Пусть народ решит сам, с кем ему жить. Что касается "Имеди", то идет расследование. В наших интересах, чтобы "Имеди" работал. Но мы не можем допустить, что телеканал будет не оппозиционным голосом, а центром по госперевороту.
— Но до выборов "Имеди" откроют?
— Не знаю. Все зависит от следствия.
— Но тогда будут новые митинги.
— Пусть будут. Мы не боимся митингов, мы демократическая страна. Никто не может заставить грузинское руководство погубить свою страну.
— Отставка премьера — предвыборный ход?
— Никому не возбраняется в предвыборную кампанию делать какие-то поблажки. Это конкуренция. Происходит переориентация бюджета на социальный. И такое происходит везде. Уже при Ногаидели бюджет был сильно ориентирован на социальные нужды. Потому что дело не только в том, что кто-то чего-то боится, а просто любой правитель мечтает, чтобы его народ жил хорошо. За три последних года бюджет страны повысился в восемь с половиной раз. Рост ВВП составил 13%. Мы преодолели самое тяжелое, поэтому переориентировать бюджет на социальные нужды — это было естественно. Да, люди, пришедшие на митинг, подтолкнули нас сделать это немного раньше, чем следовало, но на то мы и демократическая страна — мы слышим свой народ. Ногаидели ушел, потому что он перенес сложную операцию на сердце и ему тяжело работать по 20 часов в сутки. Мы привели образованного, молодого, ориентированного на Запад министра. Я считаю это кадровое назначение очень сильным ходом. Ну и конечно, самый сильный ход то, что Саакашвили прямо поставил вопрос о выборах. Он подтвердит собственную легитимность. А плебисцит покажет, кто говорит от имени народа, а кто нет.
— А если плебисцит покажет, что парламентские выборы должны быть весной?
— Ну что ж, пусть. Воля народа самая высокая. А если не покажет? В Грузии мудрый народ. Он видел и пули, и саперные лопатки. Ему есть из чего выбирать.
— Разгон митинга 7 ноября и обвинение оппозиции в измене родины настроили часть общества против властей. Или я ошибаюсь?
— Разгон митинга был необходимой мерой, принятой, когда государству угрожала серьезная опасность. А что касается оппозиции, то один из этих деятелей докладывал резиденту СВР о планах парламента, а другой договаривался о встрече с резидентом и говорил: "До встречи, маэстро!" Вы, я думаю, знаете, кого называют "маэстро".
— Разве сотрудники посольства не могут общаться с депутатами? Вот вам позвонят, вы откажетесь от разговора?
— Конечно. Я не буду отвечать. Я не буду говорить: "Не беспокойтесь, ничего серьезного на этом заседании парламента решено не будет". Эта фракция сама подняла вопрос о выходе из СНГ. Почему же они докладывают какому-то посольству?
— И вы уверены в том, что это был заговор?
— Конечно! Заговор раскрыт, и собираются доказательства. И общественное мнение тоже предупреждено. Посмотрите, сначала ФСБ двигала Гиоргадзе. Потом влезло ГРУ — помните шпионский скандал, когда мы вынуждены были выслать сотрудников российского посольства? Теперь уже работает СВР. Между спецслужбами в России тоже ведь есть конкуренция. Каждый хочет показать: я круче, я все сделаю. Мы знаем поименно всех разведчиков, которые остались в Грузии. Но пока реальной угрозы они не представляют, пусть сидят. В России так уж повелось, что все ее посольства в мире — это узаконенные сборища разведчиков.
— Судя по вашим словам, грузинский народ в митинге участия не принимал. Но ведь на площади было несколько десятков тысяч человек!
— В первый день было, да, а уже на второй все, кто пришел туда со своими проблемами, ушли, потому что поняли, что их используют. И остались только те, кто получил заказ.
— Но ведь акцию протеста стали готовить после ареста Окруашвили. То есть власти сами спровоцировали митинг.
— Из Окруашвили делали фигуру с начала лета, когда уже стало ясно, что прокуратура начала изучать дела по коррупции в его окружении. Он был одним из лидеров национального движения в Гори, и когда год назад арестовали группу крупных полицейских и оказалось, что все они повязаны, у него была страшная реакция. И тогда появилась серьезная информация, что он занимался не просто расстановкой кадров, но занимался этой расстановкой так, что обеспечивал в первую очередь свои интересы, а не интересы государства. Он создал свою инфраструктуру в регионе. Эта инфраструктура была в полиции, и ее разрушили. Но она оставалась в местном самоуправлении. А потом взяли и местное самоуправление и вышли на трех его ближайших людей, которые делали бизнес под его именем. Руководство страны решило, что никому не позволено создавать коррупцию, коррупция была слишком большим ударом для нашей страны. И Окруашвили понял, что со дня на день его возьмут, и пошел в атаку. Он без всяких доказательств выдвинул обвинения в адрес президента. И он был уверен, что теперь его не посмеют арестовать. Он даже об этом сказал в телеэфире. Таким образом, он просто хотел себя защитить. А это уже использовали те, кто противостоит президенту — Патаркацишвили и прочие.
— А зачем это нужно было Патаркацишвили?
— Где у него основные интересы? В России. За ним стоит даже не Кремль — Лубянка. Вы не знаете, кто был его охранником в течение двух с половиной лет в Грузии? Номер два в списке ЛДПР — Луговой. Патаркацишвили через Окруашвили готовил здесь переворот.
— Зачем же Окруашвили отпустили из тюрьмы, если он был виновен?
— Ну, вы же помните все эти слухи про пытки и так далее. Его обследовали две независимые комиссии — он сам подтвердил, что ничего с ним не делали. Но ему объяснили, что уголовные дела доказаны и что его преступления непростительны, особенно закупка негодного оружия. Он сказал: "Хорошо, я признаю все, отпустите меня под залог". Его отпустили, в том числе и для того, чтобы успокоить народ. А потом его снова перекупили. Есть уже документальный рассказ человека, подтвержденный в суде, что этот человек полетел в Лондон и привез оттуда €500 тыс. для новых инсинуаций. Но для начала Окруашвили все-таки решил поторговаться. Он во время митинга звонил, если помните, и говорил, что вот-вот приедет. А потом сказал: пусть меня назначат премьер-министром. Вы знаете, почему он хотел пойти войной на Южную Осетию? Потому что хотел показать, что он герой. А мы категорически этого не хотим. У нас есть четкий план действий, в том числе по мирному урегулированию конфликта, представленный нами в Любляне. Есть правительство Санакоева, и мы уверены, что это перспективный план.
— Вы все время говорите о мирном плане, но ваш президент заявляет постоянно, что Россия готовит агрессию в Абхазии и Южной Осетии. И что вы будете делать, если в декабре признают Косово, а Россия, в свою очередь, признает Абхазию?
— Это и была одна из причин, почему мы не хотели проводить выборы в апреле. Дело не в том, что мы хотели лишние два месяца посидеть в парламенте. Но надо быть консолидированными в это время. А опасность есть — два раза перед президентскими выборами в России была развязана чеченская война. Конечно, Чечня стала полигоном, потому что и в ней происходили какие-то вещи, которые спровоцировали Россию, но эти войны были необходимы властям для народной консолидации. Сейчас совершенно очевидно, что такую же почву готовят в Абхазии и Южной Осетии. И что нам сидеть и смотреть, как идет аннексия наших территорий? Почему идут маневры в Абхазии? Зачем их усиливают за счет техники, за счет боевиков Кадырова? Нас провоцируют постоянно.
— И все-таки что будет делать Грузия, если Россия признает Абхазию в декабре-январе?
— Признание может произойти не в декабре, а в марте. Россия таким способом отреагирует, когда в одностороннем порядке Косово объявит о независимости, и это будет поддержано кем-либо без решения ООН. И вот если это произойдет, что нам — бегать с оппозиционерами и кричать: "Выберите меня, я лучше, чем они?"
— Так что будет, если Косово признают в марте?
— Посмотрим.
— Весной будет саммит в Бухаресте, на котором Грузия может получить приглашение в НАТО.
— Может получить, а может — нет.
— Но насколько я понимаю, именно на это расчет — что приглашение НАТО защитит Грузию?
— Посмотрим. Важно, что в России пройдут выборы, и от предвыборного популизма Россия должна будет перейти к реальной политике. Одна из плохих возможностей — все время противостоять Грузии. Да, власть в Грузии можно поменять. И власть будет состоять из популистов. И тогда Грузия может стать для России дрянной маленькой соседкой, которая может поддержать много сепаратистских режимов на Северном Кавказе. Вы знаете, после прихода правительства Саакашвили были закрыты все отношения с сепаратистским режимом в Чечне. Навели порядок в Панкисском ущелье. Поэтому пусть хорошо подумают ваши реальные политики, что лучше — иметь рядом несчастную и озлобленную Эстонию и Грузию или страны, которые живут по европейским стандартам.
— Россия вывела из Грузии свои базы, показывая тем самым, что выполняет все договоренности. И на фоне разгона мирной демонстрации в Тбилиси, мне кажется, Россия выглядела более миролюбиво, чем Грузия.
— Эти базы для России никакой ценности не представляли. Техника была старая и ненужная, рекруты — местные жители. Но Россия всюду говорит, что вывела базы! Да, три базы вышло. А четвертая? Не выходит ведь главная база — Гудаутская. Она тоже прописана в Стамбульских соглашениях. И почему на эту базу не пускают международные инспекции?
— Ну как же, пускают.
— Я говорю не об однократных инспекциях, перед которыми все убрали и почистили. Почему не разрешают многократные инспекции на эту базу? Мы готовы во всех вопросах идти навстречу России. Когда пришло новое грузинское правительство, оно провозгласило три приоритета. Первое — отношения с Америкой и НАТО, чтобы обезопасить страну. Второе — развитие демократических систем и ориентация на европейское сообщество. И третье — нормализация отношений с Россией. И что же мы получили в ответ? 120 человек на танках приезжают в Ганмухури бить грузинских полицейских в детском лагере! Зачем? Именно чтобы показать: вот ваша демократия, вот что мы с ней можем сделать. Почему в Кодори сейчас идет такая милитаризация? Почему в Абхазию сгоняют технику?
— Говорят, что идет ротация миротворческих батальонов.
— Это все сказки. Ротация происходит по-другому. Ротация происходит в тех местах, где эти батальоны стоят, а не там, где их никогда не было. Вы заметили, что в дни митингов в Тбилиси шли активные учения в Абхазии и Южной Осетии? Кто-то думает, что мы тут совсем дураки? Это уже страна. Здесь есть правительство, есть разведка. Почему министр иностранных дел России выступает и говорит, что поддерживает оппозицию? Почему Миронов говорит, что митинг перекинется на другие регионы Грузии. Откуда он это знает, если я, сидя здесь, этого не знаю? Что с этим выдержанным политиком произошло? Я уже не говорю про Затулина, который в Москве на конференции говорит: "Не беспокойтесь, 10 ноября в Грузии будет новое правительство". Не надо так действовать! Да, мы маленькая страна, но если с позиции силы ко всем в мире подходить, то тогда сбросьте атомную бомбу на всех слабых и останьтесь одни на планете.