Le Soir
По данным полиции, в минувшие выходные около 35 000 бельгийцев, большинство из которых франкоговорящие, приняли участие в мирной демонстрации в центре столицы, выступая за единую Бельгию. В этот же день в сенат была направлена петиция "За единство Бельгии", под которой подписались 140 000 человек.
Время 12.35. Повернув на брюссельскую улицу Бейяр, манифестанты отмечают, что демонстрация проходит успешно. Широкая улица, находящаяся в самом центре европейского квартала, заполнена людьми. Все вокруг трех цветов — черного, красного и желтого. Флаги, плакаты, шапки, балдахины, плащи, платки и даже собачьи попоны. Такого буйства красок история еще не знала — даже во время матчей футбольной команды "Красные дьяволы". В марше "За единство Бельгии", который проходит в холодную солнечную погоду, участвуют от 30 000 до 35 000 человек.
Мари-Клер Уар, организатор демонстрации, тоже не припомнит чего-то похожего и говорит об успехе. "Мы выиграли пари!" — радостно выкрикивает она. В этот день она, поддерживаемая родственниками, направила в сенат петицию от имени 140 000 человек, в которой содержится требование, адресованное политикам: "уважать страну и ее единство". Политикам предложено заняться решением "настоящих проблем, таких, как обеспечение населения работой, поддержание безопасности, решение проблем здравоохранения, окружающей среды... а не тратить время и деньги" налогоплательщиков на споры, которые беспокоят лишь ничтожное меньшинство населения.
С самого раннего утра массы, настроенные в высшей степени пробельгийски, потихоньку начали собираться у главного входа в Северный вокзал Брюсселя, отправной точки шествия. Трудно сказать точно, сколько франкоговорящих бельгийцев, которые пришли рассказать о своей привязанности к стране, было в этой массе народа. Но, очевидно, они составляли большинство. В самом начале колонны шествующих, напоминавшей длинную разноцветную змею, которая протянулась до парка Пятидесятилетия, звучала и фламандская речь. Среди нас есть и "фламандцы за Бельгию", прокричал какой-то мужчина, тут же бурно поддержанный друзьями.
Некоторые участники марша оказались на манифестации впервые. Это было очевидно и по их глупым выходкам, и по умным разговорам, которые они вели, и по взглядам — чуть запуганным и чуть смешным,— которые они бросали на идущих рядом. Они кричали в лицо соседям, что "спасают солидарность". То же говорил и чопорный господин, глядевший прямо в камеру одного из частных испанских телеканалов. И еще все говорили о том, что бросают "вызов" политикам, напоминают им о благах единства, разнообразия и солидарности.
Именно этим политикам и адресованы многие яростные лозунги, некоторые из которых режут глаз, потому что начало предложения может быть написано на французском языке, а конец — на нидерландском. Или наоборот. "Народ работает! А вы, Ивек и Дидье?" — написано на одном из транспарантов. "Против Валлонии и Фландрии политиков",— гласит другой. И таких плакатов более пятидесяти. Одна из участниц демонстрации спрашивает своих друзей: "Вы уже видели политиков? Я хочу, чтобы они прочитали мой плакат". Плакат, который она гордо держит в руках, бьет напрямую, без всяких экивоков. На нем написано, чтобы "политики занялись насущными проблемами: безработицей, окружающей средой и социальными вопросами". Эта элегантная бельгийка считает, что "им пора прекратить думать об удовлетворении своих собственных потребностей и задуматься о нуждах народа".
Иногда язык плакатов менее элегантен. Например, транспарант с надписями "политики — проходимцы" и "политики — лжецы" или другой, который называет лидера фламандского национального движения Бара де Вевера "Милошевичем". В толпе не видно ни одного политического деятеля. К середине демонстрации из виду исчезли президент партии социалистов (валлонской) Элио Ди Рипо и президент партии центристов-гуманистов (тоже валлонской) Жоэль Мильке, а также пресс-секретарь партии зеленых Ecolo Изабель Дюран. Лидер партии либералов Дидье Рейндер вообще посчитал присоединение "к исключительно гражданскому маршу" бесполезным.
Участников беспокоит и длительное отсутствие у страны правительства. "Это начинает меня серьезно волновать. Честно говоря, именно сейчас нам нужно присоединиться к манифестации",— объясняет фламандка по происхождению, проживающая в муниципалитете Бовшен.
"Вместо того чтобы спорить, им нужно договариваться и управлять",— шутит группа манифестантов, опять путая французские слова с нидерландскими. Немного дальше виднеется цепочка молодежи, которая скандирует: "Бельгия едина!" — и под аплодисменты радостной толпы дружно поет национальный гимн — La Brabanconne.
Длинная бельгийская процессия медленно движется, размахивая флагами перед капотами постоянно сигналящих автомобилей. Многие из манифестантов присоединяются к основной массе. Это и молодежь, которая назначает встречи через SMS, и более старшее поколение, которое еле дыша выходит из метро. В глаза бросаются одни плакаты: "Лучшая Бельгия", "Да здравствует король", "Восстань Бельгия". Марш заканчивается в парке Cinquantenaire. "Давайте еще одну La Brabanconne, потом по кружечке пива и потом можно расходиться!" — смеется пожилая женщина.
На одном из транспарантов, обращенном к королю, написано "Смелость, сир, вас поддерживает весь народ". Другой предлагает собственный рецепт, чтобы покончить с напряженной ситуацией: "Ив, оставь в покое Бара, а ты, Дидье,— не докучай Оливье".
Затем возглавившая марш Мари-Клер Уар благодарит всех за участие. "Настоящие фламандцы здесь",— выкрикивает она толпе. Ее тут же окружают фотоаппараты и камеры. В этой суматохе литовский журналист просит ее кратко изложить, в чем же несчастье бельгийцев. "Политики наделены слишком большой властью, которая позволяет им усложнять простые вещи",— резюмирует она.