Изгнать за 60 секунд

На экранах — фильм Квон Хёк Гэ «Астрал. 13 инкарнаций зла» (Geomeun Sunyeodeul). По мнению Михаила Трофименкова, его ошибочно приписали к жанру ужасов. Скорее речь идет о метафизическом фильме-диспуте, интересном лишь той солидной части южнокорейской аудитории, что хранит верность традициям шаманизма.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Однако же, как бодро «Астрал» начинался! Гром гремел, земля тряслась, в старинной церкви одержимый демонами мальчик богохульствовал и проклинал священников, неспособных с ним сладить.

И тут элегантно выпархивала на экран католическая монахиня — сестра Юния (Сон Хе Гё) с точеными чертами лица профессиональной охотницы за демонами, состоящая в «Ордене освобождения» (он же — «Работники света», местный «Ночной дозор»). Не торопясь, выкуривала сигаретку, подхватывала из багажника полную канистру и деловым шагом направлялась на поле битвы добра и зла. Выливала на одержимого содержимое канистры и…

И ничего. Пролог позволял надеяться на что-то вроде замечательных «Вампиров» (1998) Джона Карпентера, где смурные небритые мужики на содержании у Ватикана в буквальном смысле слова выжигали вампирские гнезда по всей планете. Вот у них-то в канистре, безусловно, был бы керосинчик, а у сестры Юнии — только святая вода. Паллиатив, помогающий на время успокоить раздухарившихся демонов, не более того.

Сами демоны предпочитают не демонстрировать сверхспособности, а рассказывать о них. Типа: «Я ждал этого момента 233 года, убил за это время 103 мученика. Что, страшно вам, козлы?»

Честно говоря, не страшно. Страшно лишь стаду черных козлов, сраженных на экране неким мором.

Так же велеречивы экзорцисты. «Чувствуешь ли ты специфический запах? — вопрошает сестра Юния сестру Микаэлу (Чон Ё Бин).— Это запах одержимых: он означает, что дьявол истощен».

Жаль, однако, что опыты с одорамой — трансляцией в зрительный зал запахов с экрана — еще в 50-х годах закончились ничем. А то так бы было интересно понюхать, чем пахнет истощенный корейский дьявол.

Хотя, судя по гримаскам на лицах монахинь, лучше не надо.

Мелькает в беседах экзорцистов и намек на некие политические обстоятельства: южнокорейские режиссеры любят вставлять их в самое отпетое жанровое кино. Дескать, «в час Дзе до наступления часа Чоу» пробуждаются родовые духи, тут-то самое время и расставить на них силки.

Что же это за мистический час? Оказывается, день выборов. Ну раз так, понятно, что за проклятие настигает южнокорейских президентов, то осужденных за коррупцию, то просто покончивших с собой. «Им бы понедельники взять да отменить» — перенести день выборов на иное число. Но то ли недогадливые, то ли им духи не велят — вот и приходится политикам мучиться.

Итак, никаких ужасных визуальных эффектов от «Астрала» ждать не стоит. Ну превратится на миг рука мамы одержимого мальчика в клешню рептилоида. Ну покачается пару раз под потолком призрак повесившейся девочки. Ну раскачается да и грохнется, промахнувшись, на монахинь огромное распятие. Ну пробежит по экрану в финале стая крыс.

Львиную же долю двухчасового экранного времени занимают диспуты о допустимости тех или иных средств борьбы с демонами, увенчанные коронной фразой: «В экзорцизме все средства хороши».

Прийти к столь логичному выводу мешают два обстоятельства. Первое из них, как и в «Вампирах» Карпентера,— церковная иерархия. Сеульская епархия категорически против смешения католических и шаманских обрядов. Ватикан, напротив, не возражает. Для завершения обряда изгнания местного Бафомета из измученного мальчика корейским монашкам требуется сущая малость. Чтобы им доставили спецрейсом в Сеул «ключи святого Петра и текст его первого Послания». Требования кажутся несколько завышенными, однако исполняются беспрекословно.

Второе обстоятельство, которое только и придает фильму смысл,— это религиозный слоеный пирог юга Кореи.

Треть населения причисляет себя к христианам, что не мешает им чтить буддистские обряды, признанные пятнадцатью с лишним процентами корейцев. Буддисты, в свою очередь, не возражают против древнейших практик шаманизма. Потому-то и возможен двойной обряд изгнания бесов: монахини молятся и орошают святой водой, а шаманы в красивых красных костюмчиках бьют в ритуальные барабаны.

В наши дни к этим трем вероисповеданиям прибавилось четвертое — психоанализ. Оказывается, можно быть врачом-священником в католической больнице и наотрез отрицать реальность зла. Достаточно сунуть одержимому под нос учебник «Психоанализ об одержимости», как тот разом и просветлеет.

Не просветлеет, нет. Единственная надежда на то, что демон покинет тело мальчика, устав от «Астрала» так же, как устанет зритель, смежит очи, вздремнет и перелетит на крыльях ночи в какой-нибудь другой, более эффектный корейский фильм.