Фестиваль танец
В рамках фестиваля DanceInversion на Малой сцене Музтеатра имени Станиславского и Немировича-Данченко компания Les Ballets C. de la B. показала спектакль "Импорт-экспорт". Представленные бельгийцами различные способы унижения человека человеком не ужаснули ТАТЬЯНУ Ъ-КУЗНЕЦОВУ.
Компанию Les Ballets C. de la B., загадочное название которой расшифровывается всего лишь как "Современные балеты Бельгии", 23 года назад основал Алан Платель, педагог по работе с людьми с ограниченными возможностями по первому образованию. На мировую арену его труппа вышла только к середине 1990-х. "Анархический гуманизм" спектаклей режиссера Плателя, в которых его артисты, похожие на пациентов, демонстрировали неврозы современного общества потребления, изрядно взбодрил европейский contemporary dance, впавший в штиль после серии "новых волн" 1970-1980-х годов. К XXI столетию Алан Платель и его труппа стали непременными гостями самых почтенных мировых фестивалей и законодателями мод в современном танце. Господин Платель даже подустал от такого ажиотажа: пригрозил, что ставить больше не будет, и разделил обязанности арт-директора труппы с двумя режиссерами-хореографами. Один из них, Коэн Аугустийнен, и поставил в прошлом году спектакль "Импорт-экспорт", привезенный на DanceInversion.
На этот полуторачасовой памфлет о бессилии человека в бесчеловечном мире господина Аугустийнена вдохновил документальный фильм о злоупотреблении рыбными ресурсами в Танзании. Впрочем, голой публицистики автору удалось избежать: на первоисточник намекает разве что жалобная песня про Танзанию, которую выскуливает чернокожая артистка в то время, как жестокий белый человек понуждает ее к стриптизу. Оставив в стороне политический и экологический аспекты темы насилия, режиссер сосредоточился на особенностях человеческой природы, склонной к травле слабейших особей своего стада. В декорациях Жана Бернарда Коэмана — штабелях контейнеров, напоминающих портовый причал или товарный склад,— разворачивается серия картинок, в каждой из которых один из шести персонажей оказывается жертвой, прочие насильниками.
Новаторских изобретений по части издевательств режиссер не предложил: людей таскают, швыряют, подкидывают, лупят, загоняют в контейнеры или морально унижают, отвешивая пощечины и заставляя демонстрировать неприглядное исподнее. Артисты одеты программно непрезентабельно: обвислые брючки, куцые кофтенки, резиновые боты, стоптанные башмаки, массивные трикотажные трусы, последний раз виданные мной в советском пионерлагере. У контртенора (спектакль идет под живую музыку: композиторов эпохи барокко в современной аранжировке исполняют женский Струнный квартет Кирке и певец Стив Дугардин) под рубашкой оказывается бюстгальтер, но рискованный мотив травли сексуальных меньшинств развития в спектакле не получил.
У многих членов компании цирковое акробатическое прошлое. Однако почтенный возраст сильно ограничил их физические возможности, так что теперь не каждый может изогнуться даже простейшим мостиком. А так как свои соло артисты придумывали сами, в выигрышном положении оказались самые тренированные. Выделяется худенький гуттаперчевый бородач, умеющий завязывать ноги узлом так, будто они из силикона: разнообразные метания его "обезноженного" тельца — самый душещипательный момент спектакля, причем единственный решающий тему бессилия чисто пластическими средствами, без привлечения пинков и мордобоя. На жалость бьет и чернокожая артистка: она частенько устремляет в зал глаза, полные слез, эпилептически подергивая конечностями. Самым немощным выданы аксессуары в виде костылей или приделанного к спине мотоциклетного мотора — этот экзотический реквизит маскирует скудость возможностей танцовщиков.
Большую роль в спектакле играют моторные движения и шумовые эффекты. Когда все артисты, сидя по-турецки, раскачиваются на полу на манер впавших в транс дервишей, или наотмашь лупят кулаками по контейнерам, или бьются головой о стенки, это, во-первых, впечатляет публику, а во-вторых, режиссерски структурирует рыхловатый спектакль. Для массовости в таких сценах режиссер занимает и струнный квартет во главе с контртенором — право, эти крепкие музыкантши не уступают танцовщикам ни темпераментом, ни качеством исполнения. В виде эмоциональной разрядки в середине спектакля господин Аугустийнен подпускает разговорного и пантомимного юмора. Скетчи и реплики артисты подают на примитивном английском и даже отваживаются переходить на русский, но от этого бельгийское остроумие не становится более понятным, соревнуясь в незатейливости с телеюмором для домохозяек.
И все же спектакль "Импорт-экспорт" вовсе не осечка компании с мировой репутацией. Напротив, в нем соблюдены все рецепты, по которым уже лет 15 производятся продукты компании Алана Плателя, обреченные на безбедное фестивальное существование: нарывы современного общества вскрываются под изящную старинную музыку, артисты выглядят как "простые обыватели" на грани нервного срыва, чернушный антураж максимально достоверен. Другое дело, что дежурные блюда, приготовленные из этих ингредиентов, столь же оригинальны, разнообразны и сложны, как меню "Макдоналдса".