Нефть под внешним управлением
Власти Болгарии ввели контроль за продажей НПЗ ЛУКОЙЛа в Бургасе
Власти Болгарии ввели специальный контроль за продажей активов ЛУКОЙЛа (MOEX: LKOH) на территории страны, передав правительству и спецслужбам право проводить и блокировать возможную сделку. Эксперты ожидают, что наиболее вероятным развитием событий станет де-факто национализация НПЗ в виде передачи во внешнее управление по германскому образцу. При этом они отмечают, что, даже если на актив найдется покупатель, деньги от продажи активов просто так ЛУКОЙЛ не получит: они, скорее всего, будут заморожены до момента снятия санкций.
Фото: Роман Яровицын, Коммерсантъ
Фото: Роман Яровицын, Коммерсантъ
Депутаты болгарского парламента во втором чтении приняли законопроект об инвестициях, касающийся условий возможной продажи в стране активов российской компании ЛУКОЙЛ. Документ предполагает, что такие сделки в обязательном порядке должны проводиться под контролем Государственного агентства национальной безопасности, которое должно выдать письменное заключение о возможности продажи, и с разрешения правительства Болгарии. Новые правила распространятся на все болгарские активы ЛУКОЙЛа или связанных с компанией лиц.
В ЛУКОЙЛ ситуацию не комментируют.
«ЛУКОЙЛ Нефтохим Бургас» — основной поставщик нефти в Болгарии и крупнейший НПЗ на Балканах. Также в стране компания владеет сетью АЗС и нефтебаз. После отказа от российского сырья НПЗ в Бургасе перешел на нефть из Ирака, Казахстана и стран Африки, следует из отчета компании за 2024 год. Как говорится в документе, объем переработки российской нефти в 2024 году сократился почти на 90%, до 182,51 тыс. тонн. Основной альтернативой стало казахстанское сырье, закупки которого выросли в 11,3 раза, до 2,4 млн тонн. Как указывает «ЛУКОЙЛ Нефтохим Бургас», альтернативные сорта нефти «значительно дороже» российского сырья, и переход на них стал главным драйвером роста себестоимости. По итогам 2024 года компания получила убыток в размере 212,7 млн левов (около 10,5 млрд руб.) против прибыли в 203,6 млн левов (10 млрд руб.) годом ранее.
Премьер Болгарии Росен Желязков 23 октября заявил, что решение о судьбе НПЗ будет принято в течение месяца, не исключив назначения внешнего управления. Минфин США разрешил сделки с ЛУКОЙЛом до 21 ноября, средства должны переводиться на замороженные счета (см. “Ъ” от 24 октября).
Также до этой даты разрешены операции, связанные с продажей или передачей долгов и активов нефтекомпании иностранцам, не зарегистрированным в США, если эти сделки начаты до 22 октября. До введения санкций ЛУКОЙЛ как раз инициировал процесс продажи НПЗ в Бургасе, демонстрируя рыночные и коммерческие намерения, напоминает управляющий партнер «ЭЛКО профи» Елена Козина. Однако сейчас любая такая сделка требует специальной лицензии OFAC, без которой ни одна компания, опасающаяся американских санкций, не рискнет выступить покупателем. «Получение такой лицензии — процесс непрозрачный и политически ангажированный»,— указывает она.
При этом юристы единодушны в том, что деньги от сделки ЛУКОЙЛу доступны, скорее всего, не будут. Деньги от продажи замороженного актива сами попадут под режим заморозки и поступят на специальный счет в болгарском или европейском банке, говорит госпожа Козина. Эти деньги, отмечает она, не могут быть свободно перечислены ЛУКОЙЛу или выведены из юрисдикции ЕС и останутся замороженными до момента снятия санкций или получения разрешения от регуляторов.
Партнер адвокатского бюро ЕМПП Мерген Дораев в этой связи задается вопросом, как требование о заморозке будет коррелировать, например, с необходимостью исполнения возможных налоговых обязательств в Болгарии.
«Практика показывает, что такие меры могут даже вылиться в банкротство компании (по сути банкротство болгарских активов российского ЛУКОЙЛа – «Ъ»)»,— отмечает он, не исключая, что подобная ситуация может в итоге привести к принудительной передаче актива под внешнее управление, как сделала Германия: ведь нефтепродукты Болгарии нужны, и если ЛУКОЙЛ не может обеспечить работу завода, власти могут вмешаться.
Елена Козина напоминает, что действующий санкционный режим ЕС позволяет замораживать активы, но не конфисковывать их, поэтому страны ЕС вынуждены изобретать собственные правовые конструкции. «Чаще всего используется модель временного внешнего управления под надуманным предлогом "обеспечения энергетической безопасности" или "недопущения перебоев в работе стратегических объектов",— говорит она.— Однако, по своей сути, это та же национализация актива».
Более того, напоминает госпожа Козина, с февраля 2024 года действуют прямые санкции против самого ЛУКОЙЛа, а это означает, что любая организация, которая проведет с ним значительную операцию, рискует сама попасть под блокирующие санкции. По мнению господина Дораева, исключение могут составить сделки в юрисдикциях, не соблюдающих американские санкционные требования, как, например, ближневосточные и африканские страны.
Управляющий партнер Kasatkin Consulting Дмитрий Касаткин полагает, что продажа или фактическая национализация болгарских активов ЛУКОЙЛа вряд ли решит проблему поставок нефти для местного рынка.
Потенциальными поставщиками для предприятия в Болгарии могут стать Ирак, Саудовская Аравия или Казахстан, но эти маршруты сложнее и дороже, что неминуемо скажется на себестоимости топлива, считает господин Касаткин.
Старший аналитик БКС Кирилл Бахтин добавляет, что с точки зрения логистики для болгарского НПЗ интересны поставки нефти из Казахстана и Азербайджана. Кроме того, отмечает он, новым собственникам предприятия в Бургасе вряд ли выдвинут те же дискриминационные условия, как ЛУКОЙЛу: ставка налога на прибыль у НПЗ сегодня составляет 60%.