В Пекине вчера торжественно открылся XVII съезд компартии Китая (КПК). Съезд должен определить курс страны на ближайшие пять лет и решить вопрос о преемнике нынешнего председателя КНР Ху Цзиньтао, который выступил вчера с отчетным докладом об успехах партии и построении демократии с китайским лицом. За работой съезда напряженно следил специальный корреспондент Ъ АЛЕКСАНДР Ъ-ГАБУЕВ.
Собрались
Перед очередным съездом компартии, которые в Китае проходят раз в пять лет, Пекин серьезно преобразился. Над правительственными зданиями появились ряды красных флагов. Тумбы, отведенные под рекламу пива, пластических операций и мобильных телефонов, были завешаны билбордами, посвященными съезду. Партийный форум рекламируют даже в туннелях метро: в перегонах между станциями электронные табло призывают пассажиров "внимательно следить за съездом КПК". На стройках и в бедных кварталах Пекина наглядная агитация поскромнее: вместо красочных плакатов там висят привычные кумачовые растяжки со слоганами вроде "Народ приветствует победоносное открытие съезда!". В интернете были временно закрыты некоторые блоги, а на улицах столицы — несколько известных ночных клубов, не вписывающихся в облик образцового коммунистического города, принимающего партийный съезд.
В день открытия съезда окрестности площади Тяньаньмэнь, заставленные одинаковыми черными машинами, напоминают укрепленный лагерь — все подъезды к Дому народных собраний перекрыты. Вокруг самого здания, обсаженного низкорослыми соснами,— плотное оцепление: под соснами через каждые пять метров стоят навытяжку молоденькие солдаты в начищенной до блеска форме, на вид им можно дать от силы лет семнадцать. За ними — кольцо приткнутых друг к другу бамперами машин полиции, а у самых стен здания вальяжно прохаживаются сотрудники госбезопасности в темных костюмах и солнцезащитных очках.
В парадном холле Дома народных собраний прогуливаются свыше 2200 делегатов съезда — в основном плотные товарищи, одетые в одинаковые темные костюмы и красные галстуки. Еще около трети делегатов в военной форме, лишь изредка попадаются делегаты в пестрых костюмах нацменьшинств — партийцы и военные постоянно выхватывают их из толпы и тащат фотографироваться. Наконец раздается первый звонок, и публика, на ходу допивая чай, спешит в зал занимать места.
На сцене в полном составе уже сидел ЦК партии. Когда прозвучал третий звонок, в зал под оглушительные овации бодрым шагом вошли члены политбюро во главе с председателем Ху Цзиньтао. Правда, некоторых особо заслуженных членов политбюро пришлось вести под руки. Отстояв гимн КНР и минуту молчания в память о "Мао Цзэдуне, Дэн Сяопине и других достойных товарищах, которые не смогли принять участия в съезде", генсек пригласил всех садиться, а сам направился к трибуне зачитывать отчетный доклад (о внимании российского телевидения к выступлению товарища Ху см. рубрику "Доступ к теле" на стр. 4).
Заслушали
Для товарища Ху нынешний съезд — это своеобразная коронация и одновременно бенефис. Получив пост генсека КПК в 2002 году на XVI съезде, он принял от Цзян Цзэминя должность председателя КНР лишь через год, а во главе центральной военной комиссии сменил его только в 2004 году. Так что вчера Ху Цзиньтао впервые появился перед съездом партии как полновластный хозяин страны. Он будет руководить работой форума, давать ценные указания в области государственного, экономического и партийного строительства, а другие участники съезда сделают все, чтобы прославить выдающуюся роль товарища Ху как лидера партии и страны.
В своем отчетном докладе Ху Цзиньтао за два с половиной часа подробно изложил все достижения партии за прошедший пятилетний период, прежде всего в области экономики, реформирования армии и улучшения жизни народа. Товарищ Ху также особо отметил, что за это время в Китае произошел "новый сдвиг в области строительства демократии", в частности введены некоторые элементы многопартийности. "Надо расширять сотрудничество с демократическими партиями и сплачивать всех, кого можно сплотить!" — призывал Ху Цзиньтао однопартийцев.
Правда, значительная часть предложений генсека, посвященных постепенному расширению демократии, носила рекомендательный характер, а вопрос о том, какой же политический строй КПК планирует создать в итоге, председатель обошел молчанием. Но за день до этого пресс-секретарь съезда Ли Дуншэн доходчиво объяснил журналистам, что "в вопросах строительства демократии Китай будет ориентироваться на собственный опыт и не будет следовать западным моделям".
Товарищ Ху поговорил и о самых больных проблемах для КНР и некоторых партийцев — о коррупции и борьбе с ней.
— От преследования коррупции и ее профилактики зависят расположение к нам народа и судьба самой партии. Надо сурово карать по всей строгости закона всех коррупционеров без малейшего снисхождения! — провозгласил Ху Цзиньтао под гром аплодисментов.
Таким образом председатель дал понять, что развернутая им прошлой осенью антикоррупционная чистка не закончится вместе со съездом. За год эта кампания принесла неплохие плоды: благодаря ей партаппарат был почти полностью зачищен от представителей "шанхайского клана" — неформальной группировки людей, выдвинувшихся в годы правления Цзян Цзэминя. А дело одного из лидеров шанхайцев — бывшего секретаря шанхайского парткома Чэнь Лянъюя, арестованного в сентябре прошлого года,— стало одним из ключевых этапов подготовки к съезду. Правда, вчера лидеры обоих кланов демонстрировали взаимное дружелюбие — после доклада Цзян Цзэминь долго тряс товарищу Ху руку перед телекамерами.
Лояльность основных групп внутри партии гарантирует Ху Цзиньтао, что главное событие съезда — переизбрание ЦК и политбюро — пройдет без неожиданностей. В итоге Ху Цзиньтао не только будет переизбран, но сможет обновить состав постоянных членов политбюро и ввести туда людей, которые после его ухода в 2012 году станут ядром "пятого поколения" китайских руководителей. Один из новичков, которых на этой неделе утвердит съезд, наверняка станет полноправным преемником товарища Ху.
Не обошел своим вниманием председатель Ху и такую чувствительную для Пекина тему, как отношения с Тайванем, предложив с трибуны съезда тайбэйским властям обсудить мирное соглашение "на основе принципа единства Китая". Неудивительно, что диалог с позиции "единого Китая" нынешняя тайваньская администрация во главе с Чэнь Шуйбянем, выступающая за формальную независимость острова, отвергла с порога. "Мы не собираемся обсуждать мир, воссоединение и другие вопросы с режимом, который подавляет тибетцев, расправляется с собственными гражданами и поддерживает военную хунту в Мьянме",— отреагировали на инициативу Ху Цзиньтао в правительстве Тайваня. Впрочем, как вскользь отметил товарищ Ху, "Пекин готов вести диалог с любой политической партией". Последнее относилось к оппозиционному Гоминьдану, ратующему за тесные экономические связи с материком. Эта партия, уверенная в победе своего кандидата на президентских выборах на Тайване в марте 2008 года, послание китайского лидера наверняка услышала.
Разошлись
После выступления Ху Цзиньтао ЦК чинно удалился из зала (многих членов выносили на руках или вывозили в инвалидных креслах), а рядовые делегаты бросились к дверям. Путь им преграждали немногочисленные журналисты, которые тщетно пытались выжать из партийцев хоть слово. Мои попытки заговорить с кем-нибудь увенчались успехом лишь с третьего раза, когда мне удалось остановить делегата по имени Юй Кунфэн из глухого Гуанси-Чжуанского автономного района.
— Товарищ Юй, что вы думаете по поводу идей демократии, о которых только что говорил товарищ Ху Цзиньтао?
— Наша партия на протяжении многих лет придерживалась демократических принципов и развивалась в этом направлении,— не задумываясь выпалил делегат, прокладывая себе путь к выходу.
На улице посланцев партии сажали в огромные автобусы и увозили с площади. Тем временем за оцеплением уже собралась толпа из нескольких сот довольно бедно одетых людей, некоторые из которых комкали в руках какие-то бумажки и явно пытались пройти на площадь. Но без спецпропуска за кордон не пускали, к тому же их усиленно отгоняли полицейские. Убрав журналистскую карточку, я подошел к пожилой паре, стоявшей на самом краю тротуара.
— Почему так много народа собралось? Что у них за праздник? — спросил я, кивая на делегатов.
— Да какой праздник! Съезд там у них! — проворчал старик.
— А вы чего пришли? Посмотреть или с делегатами пообщаться?
— Пообщаешься с ними, как же! Вон их, небось, на обед повезли,— тоскливо сказала старушка.
— Чего глазеете? Ничего не будет больше! Разойтись! — прикрикнул на нас стоявший рядом солдат.
Старики поковыляли прочь. И вся толпа начала медленно расходиться.