Стоимость кредитов на межбанковском рынке будет повышаться, стоимость кредитов производственному сектору будет падать, заявил на прошлой неделе глава Банка России. Вторую часть заявления он аргументировал тем, что ставки кредитования юридических лиц долго соответствовали инфляции, а она в России будет снижаться. Конечно, председатель ЦБ является больше политической фигурой, чем рыночником, но таким элегантным образом соединить реалии рынка МБК с политическими задачами не удавалось никому. Своим заявлением Сергей Игнатьев нарушил причинно-следственную связь. Сначала из-за ипотечного кризиса в США повысилась стоимость заимствований на западных рынках. Потом начала расти стоимость денег в России — в первую очередь на это отреагировал рынок МБК. Что, в свою очередь, вызвало повышение ставок кредитования сперва физических, потом юридических лиц.
Утверждение, что ставки МБК будут расти, а кредитование нефинансового сектора станет дешеветь, сродни утверждению, что банки являются социальными институтами. Для банкиров, которые зарабатывают не на производстве материальных ценностей, а на марже, это почти оскорбление. Но они не обижаются. "Игнатьев выдает желаемое за действительное. Обижаться на него глупо, понятно, что он делал это по идеологическим соображениям,— поделился вчера акционер одного из банков.— В условиях неустойчивой ситуации, если у банка нет дешевых денег, то ему, как говорится, доктор прописал повышать стоимость кредитов. А если деньги есть, то этим надо пользоваться и тоже повышать ставки".
В чем прав Сергей Игнатьев, так это в том, что ситуация с ликвидностью может улучшиться в ближайшее время. По его словам, это уже происходит: в октябре ЦБ после долгого перерыва купил $8 млрд, вбросив ликвидность на 200 млрд руб. Ирония в том, что на ставках реальному сектору это отразится не скоро. Сейчас все банкиры дружно говорят о проблемах с ликвидностью у соседа, но при этом уверяют, что у них-то с деньгами все в порядке. Возникает убеждение, что банки не только сидят на мешках, но и старательно раздувают пожар, пытаясь заработать больше. Цепочка проста — у кого-то проблемы (в основном из-за трудностей с привлечением средств за границей), ставки на рынке МБК растут. Но, как признался мне один из банкиров, если "у меня в условном подвале лежит условный мешок с реальными деньгами, то лучше я заработаю на отборе заемщиков, чем на кредитовании коллег". И банки зарабатывают, проводя аукционы на кредитование среди клиентов. "Грех не воспользоваться неустойчивой ситуацией, когда у дверей стоит очередь из заемщиков,— заявил мне предправления не самого маленького банка.— Все навыпускали облигаций, у всех оферта, и всем надо платить. Я не понимаю, откуда у предприятий была уверенность, что банки всегда дадут денег под низкий процент? За все надо платить — в том числе за небрежное отношение к рискам. Естественно, сейчас у нас есть повод поднять ставочку, и мы ее поднимаем".
Что же до инфляции, то на нее банкир обращает внимание при принятии решения об удешевлении кредитов в последнюю очередь. Она может служить только причиной для повышения ставок, но не наоборот. Рискну предположить, что, когда стало известно о планируемом превышении целевого ориентира по инфляции, банки только укрепились в своем намерении повышать ставки. Банкиры помнят, какими высокими были прибыли в 90-х.