«Глядя из Москвы, мир видится иначе»

Йенс Столтенберг опубликовал воспоминания о своей работе на посту генерального секретаря НАТО (2014–2024 годы). Книга «Под моим надзором. Во времена войны во главе НАТО» уже вышла на немецком языке и готовится к публикации на английском. “Ъ” ознакомился с мемуарами и приводит десять отрывков из них: о том, как Дональд Трамп чуть не покинул саммит НАТО в знак протеста, как Джо Байден назвал Владимира Зеленского «занозой в заднице» и как Дмитрий Медведев объяснял, почему Россия не ждет от Запада ничего хорошего.

О беседе с Дмитрием Медведевым

Я знал из опыта, что с русскими можно сотрудничать и что они соблюдают достигнутые соглашения.

«Речь идет о том, чтобы расширить пространство, в котором возможны договоренности, и ограничить пространство, в котором это невозможно»,— объяснял я на одной из встреч с дипломатами и политическими руководителями в первые дни работы в НАТО (в 2014 году.— “Ъ”).

Я рассказал о своей прогулке с премьер-министром Дмитрием Медведевым в Стурскуге во время двадцатилетия сотрудничества в Баренцевом море в 2013 году. В нашем разговоре по пути к российскому пограничному пункту я подчеркнул, что открытая граница и дружба между русскими и норвежцами — важный шаг вперед. «Нет причины бояться нас и НАТО»,— сказал я.

«Нет, я не боюсь вас,— ответил Медведев и рассмеялся.— Я не боюсь и Барака Обаму или канцлера Ангелу Меркель. Но кто придет после них? Мы извлекли урок из истории: как минимум раз в сто лет на Западе появляется сумасшедший, желающий завоевать Россию. В XVIII веке на нас напал Карл XII из Швеции, его главной целью было завоевать Москву. Наполеон взял город в 1812 году. В XX веке на нас дважды нападали в двух мировых войнах. В 1941 году Гитлер стоял у ворот Москвы, прежде чем был отброшен. И не забывайте, что нынешний век только начался».

Честно говоря, я не знаю, произвело ли это большое впечатление на высокопоставленных представителей стран—членов НАТО, когда я рассказывал об этом разговоре. Для меня же это значило очень многое. Глядя из Москвы, мир видится иначе.

О полетах без транспондеров

Вскоре после моего вступления в должность активность российских полетов над Балтийским морем увеличилась — вплоть до воздушного пространства стран НАТО. Инцидент с пассажирским самолетом SAS довел ситуацию до крайности. Вскоре после взлета из аэропорта Копенгагена Каструп самолет SAS опасно приблизился к российскому военному самолету. Российские власти подтвердили, что их военный самолет не включил так называемый транспондер. Это электронное устройство, которое передает информацию о стране происхождения и типе самолета, его скорости и курсе. Чтобы предотвращать аварии, оно должно быть включено.

Ведущие политики многих стран НАТО осудили российскую практику полетов без включенного транспондера. Я тоже критиковал активность российской авиации над Балтийским морем. Там много гражданских воздушных судов, а также большое число военных операций. Наверху в небе просто тесно.

Однако вскоре я узнал, что и военные самолеты стран НАТО летают без транспондеров. Те, кто слышал, как я и другие политики из стран НАТО обвиняли Россию в таком поведении, не могли сомневаться, что эта критика подразумевает: мы-то летаем с включенными транспондерами.

Мне поступали некоторые сигналы о рискованном поведении России, на основе которых я выдвигал серьезные обвинения против русских. Но никто не сказал мне, что и мы сами тоже выполняем полеты без транспондеров.

О Сергее Лаврове

Лавров — внушительный мужчина, и с его грубыми чертами и резкой манерой он кажется еще выше, чем есть на самом деле. Он создает впечатление человека, способного выносить любые физические испытания. Вся его фигура излучает необычную выносливость, при этом он всегда аккуратно одет, носит элегантные безободковые очки и говорит на нескольких языках. Лавров — особое сочетание элегантного дипломата и дерзкого хулигана.

О беседе с Генри Киссинджером об Украине

В июне 2015 года мы посетили конференцию в Австрии, (бывший госсекретарь США.— “Ъ”) Киссинджер хотел передать послание новоизбранному генеральному секретарю НАТО. Когда я вошел в комнату, он сидел, сгорбившись, на стуле. 92-летнему мужчине было трудно ходить, и он, без сомнения, стал стариком. Но его уверенность в себе и умственное состояние были абсолютно сохранены. «Запад должен понять, что для России Украина никогда не была просто какой-то чужой страной. История России начинается в Киеве. Некоторые из важнейших битв за свободу России происходили на украинской земле»,— объяснял Киссинджер тихим, но решительным голосом. Хотя он жил в США уже 77 лет, он говорил с заметным немецким акцентом.

Киссинджер был против членства Украины в НАТО и в целом скептически относился к расширению НАТО на Восток после окончания холодной войны.

Его беспокоило, что кризис на Украине слишком часто подавался как выбор между взаимоисключающими альтернативами: либо Украина ориентируется на Восток, либо на Запад. «Если Украина как нация должна выжить и развиваться, страна не может быть аванпостом ни Запада, ни Востока. Страна должна стать мостом между Востоком и Западом»,— сказал Киссинджер.

Внешняя политика — это «искусство расставлять правильные приоритеты», отметил Киссинджер. Украина для России важнее, чем для Запада. Поэтому он призывал к осторожности.

О запрете смеяться над Дональдом Трампом

Американский народ избрал Трампа (в 2016 году.— “Ъ”), и мы должны были это уважать. Я хотел, чтобы НАТО как можно скорее установило с ним хорошие рабочие отношения, чтоб он и его администрация положительно относились к альянсу. Внутри НАТО была необходима самодисциплина. Я ясно дал понять, что раздраженные стоны на закрытых встречах неприемлемы. Не будет никаких закатываний глаз на твиты Трампа или его публичные выступления, никаких глумливых насмешек над видео, никаких шуток о гольфе или его манерах. Предельная строгость имела решающее значение. Информация о даже небольшой группе людей, подшучивающих над ним, может распространиться по всей организации и просочиться наружу. И если до Вашингтона дойдут слухи о том, что сотрудники НАТО сидят и смеются над Дональдом Трампом, это будет разрушительно.

О рукопожатии Дональда Трампа

Когда несколько недель назад Трамп приветствовал японского премьер-министра Синдзо Абэ, он сжал ему руку на девятнадцать секунд так сильно, что Абэ от боли закатил глаза. С канадским премьер-министром Джастином Трюдо произошло нечто похожее. Немного позже он сжал президенту Эмманюэлю Макрону руку так крепко, что у того посветлели костяшки пальцев. Некоторые комментаторы увидели в этом попытку Трампа продемонстрировать свое превосходство. Другие отмечали, что это попытка создать как можно более мужественный образ, который он время от времени подтверждал и своей расслабленностью. Незадолго до моего визита он принимал Ангелу Меркель и вообще не пожал ей руку перед фотографами…

Поэтому во время подготовки к моей первой встрече с ним мы тоже задумались о рукопожатии и представили разные сценарии. Но подготовиться к рукопожатию не так просто. Когда Трамп встал с дивана и протянул мне руку, мне стало любопытно. Однако рукопожатие Трампа было настолько обычным, что я почти расстроился. Ни крепким, ни слабым.

О том, как Дональд Трамп чуть не покинул саммит НАТО

Наступил момент, которого я боялся с тех пор, как мы разговаривали по телефону двенадцать дней назад, когда Трамп сказал, что США останутся в НАТО, только если Германия и США будут платить поровну.

«Я покидаю эту встречу. Нет причины оставаться здесь дольше».

Теперь у нас все развалится, подумал я. Я осмотрел зал. Все были сконцентрированы, некоторые крепко прижимали наушники к уху, чтобы лучше слышать. Другие, сидевшие рядом с Трампом, снимали их, чтобы слушать без перевода, что он говорит. Все знали, что саммит рискует провалиться. Несмотря на все заявления о единстве. НАТО оказалось в серьезной опасности.

То, что я видел в тот день, было концом НАТО. Альянс больше не функционировал. Не обязательно в том смысле, что он официально распадется, а потому, что он потерял значение. НАТО держится на гарантиях безопасности. Если американский президент говорит, что он больше не собирается защищать других союзников, и покидает саммит НАТО в знак протеста, то договор НАТО и гарантии безопасности теряют смысл. Мир полон бессмысленных договоров, и теперь договор НАТО угрожал стать одним из них.

Я подумал, что этот саммит может стать последним для НАТО. И это произойдет в период моего нахождения на посту генсека. Альянс функционировал семьдесят лет. Но 12 июля 2018 года все могло кончиться.

Трамп требовал 2% от ВВП на оборону от каждой страны к 1 января 2019 года и дальнейших увеличений позже. Его делегация уже упаковывала чемоданы. Они были готовы к отъезду. Трамп проверял юридическую возможность выхода из НАТО. Раньше он часто говорил о двусторонних соглашениях как о замене многонационального альянса. Это был тот формат, который он предпочитал. Через двусторонние договоры он мог обеспечивать военную защиту стран, которые за это платят. Он считал это гораздо лучшим решением.

Когда я снова взял слово, я знал, что поставлено на карту.

«Да, президент Трамп прав, нам нужно говорить об этом сейчас. Вот почему мы проводим это чрезвычайное заседание. Союзники по НАТО должны выполнять свои обязательства. Речь идет о цели в 2%, с которой мы согласны».

Ангела Меркель высказала то, что думали многие: «Мы должны донести это до наших парламентов. Так устроена система, в которой большинство из нас работают, мы не можем принять решение прямо здесь. Я буду упорно бороться дома, чтобы мы достигли цели 2% к 2024 году. Сейчас у меня нет большинства для большего».

Тогда Трамп сделал то, что на саммитах случалось редко,— он перебил главу другого государства: «Это слишком долго».

Макрон поддержал Меркель: «Мы не можем сейчас за этим столом сказать, что в январе потратим 2%. Мы не можем делать вид, что это возможно, это несерьезный подход».

Все согласились увеличить расходы на оборону до 2% от ВВП. Проблема была в том, что Трамп настаивал на этом еще в этом году. Другие страны ориентировались на 2024 год.

Слово снова взял Трамп. Он начал перечислять, сколько процентов от ВВП страны—члены НАТО тратят на оборону, словно это результаты Евровидения:

«Бельгия: 0,9%. Меньше одного процента. Хорватия: 1,26%. О, я разочарован, не могу поверить. Вы, должно быть, чувствуете себя совсем никчемно,— сказал он, оглядывая круглый стол.— Эстония: 2%. Спасибо! Франция: 1,79%. Неплохо, Эмманюэль. Для вас вполне неплохо. Но вы являетесь президентом не так долго, думаю, что этот показатель еще опустится. Германия: 1,2%. Давай, Ангела! Давай!»

Он посмотрел на премьер-министра Люксембурга: «Люксембург. Вы такой приятный парень, где вы? 0,46%. Больше не буду с вами разговаривать. Но все наладится. Моя жена говорит, что вы хороший человек».

Трамп продолжил: «Польша — 1,99%. Почти 2%. Вы молодцы. Спасибо, Польша, где бы вы ни были. Словения: меньше одного процента. Меня это не удивляет. Я знаю мою жену, знаю, на что она тратит деньги».

Следующей была Турция: «Красота Турции в том, что этот Эрдоган может говорить что угодно, никто его не контролирует. Когда он получил 61% на выборах, я сказал: почему ты не говоришь, что у тебя 80%? Звучит лучше».

Наконец: «Великобритания, 2,1%. Спасибо. Очень хорошо. США — 4,2% от наибольшего ВВП из всех. Так что можете называть нас идиотами. Но я здесь вовсе не так давно. Насколько это глупо? Это все...»

Встреча в итоге прошла лучше, чем я ожидал. Если бы он серьезно взялся за дело и уехал в знак протеста, нам пришлось бы собирать останки расколотого НАТО. Но, думаю, он понял, что немедленное значительное увеличение бюджета невозможно. То, чему мы стали свидетелями, видимо, была тактика переговоров Трампа: жестко требовать максимума, чтобы таким образом достичь компромисса, который в конечном итоге устроит всех.

О допущенных в Афганистане ошибках

То, что начиналось как узконаправленная военная антитеррористическая операция, постепенно превратилось в масштабный проект по государственному строительству. Мы хотели создать страну с равными правами для женщин и мужчин, со свободной прессой и эффективно работающими государственными институтами. Мы пытались выстроить демократический и единый Афганистан, чего не было на протяжении многих веков афганской истории. Это клановое общество, сформированное этническими, социальными и культурными противоречиями. Афганистан относится к числу стран мира, которые будут наиболее решительно противостоять любым попыткам превратить его в централизованное государство.

Кроме того, мы стали жертвами собственного слишком оптимистичного повествования о том, что дела в Афганистане идут все лучше. Страны НАТО платили высокую цену за свое присутствие — человеческими жертвами, деньгами и ресурсами. Без прогресса цена казалась бы невыносимо высокой. Поэтому должны были быть позитивные сдвиги. Мы уделяли слишком большое внимание проблескам надежды и отрицали все проблемы и признаки слабости, которые могли бы показать, что талибы сильнее правительственных войск даже с нашей поддержкой.

Мы провели в Афганистане слишком много времени и хотели слишком многого.

О недовольстве Владимиром Зеленским на саммите НАТО

Наше предложение о формулировке итогового заявления саммита (2023 года.— “Ъ”) было таким: НАТО пообещает «пригласить Украину к членству в альянсе, когда будут выполнены необходимые условия».

Некоторым странам—членам альянса эта фраза показалась недостаточно четкой. В итоге мы написали так: «пригласить Украину к членству в альянсе, когда его страны-члены придут к согласию и будут выполнены необходимые условия».

Уточнение о необходимости согласия всех союзников по НАТО не меняло сути, ведь очевидно: в альянсе никогда не принимаются решения без консенсуса. Обе формулировки по сути означали одно и то же. Но с явным указанием на единство всех союзников подчеркивалось, что каждая страна-член имела полное право сказать «нет» в день обсуждения членства Украины…

Эти пункты мы согласовали с украинской стороной заранее. Было важно, чтобы украинцы были относительно довольны. Если бы президент Зеленский сказал, что этого недостаточно, некоторые страны—члены альянса наверняка проголосовали бы против совместного заявления. К счастью, нам удалось утвердить наше предложение и в Киеве.

Поэтому нас застало врасплох событие первого дня саммита. По дороге в Вильнюс Зеленский опубликовал в Twitter пост с резкой критикой НАТО. Он назвал «абсурдным» то, что альянс не предоставил график ни по приглашению Украины в НАТО, ни по ее членству. По его мнению, расплывчатая формулировка условий позволяет вести «торг с Россией» насчет членства Украины в НАТО и будет стимулировать Россию «продолжать террор».

Его сообщение в Twitter разошлось, когда обсуждение итогового заявления уже было в завершающей стадии. Несколько союзников по НАТО заявили, что нам нужно сделать больше и пойти навстречу Зеленскому. Американцы же были раздражены, и некоторое время были готовы вычеркнуть все, что касалось поддержки Украины. Президент Байден, сидевший за большим столом рядом со мной, наклонился и сказал: «Как говорят в Америке, он — заноза в заднице».

Об отношениях европейцев с США

Первая президентская каденция Трампа была отмечена вызовами. Во время саммита 2018 года альянс балансировал на грани распада. К концу своего срока Трамп по многим пунктам продолжал критиковать европейцев.

За эти четыре года, в трудные и менее трудные времена, мы часто встречались с президентом Трампом и его администрацией. Мы обсуждали, слушали выступления и предлагали контрмеры, чтобы найти общую основу для дальнейшего пути. Наше главное послание всегда заключалось в том, что хорошо функционирующее НАТО отвечает интересам США.

Я считаю, что наши усилия были успешными. Когда первый срок Трампа закончился, НАТО было сильнее, чем в начале его президентства.

Будущий путь может быть неровным. В некоторых сферах политика США носит конфронтационный характер, ситуация характеризуется значительной неопределенностью.

Мы должны быть готовы к тому, что США сократят свое военное присутствие в Европе. Распределение нагрузки между странами—членами НАТО изменится. Но это не значит конец НАТО. Независимо от того, что США говорят и делают, европейцам важно и необходимо наращивать свои оборонные усилия. Европейское плечо в НАТО должно быть укреплено. Это также повысит вероятность того, что Вашингтон будет выполнять свои обязательства.

Отношения с США сложны, но с этим можно справиться.

Подготовила Елена Черненко