Валдайству храбрых поем мы песню

2 октября президент России Владимир Путин встретился с членами Валдайского клуба и, выступив перед ними с речью (см. начало в “Ъ” от 3 октября «Валдаится сердце, сердце валдаится»), ответил на их вопросы. В результате получилось, как теперь известно, самое длинное выступление президента на пленарных заседаниях клуба, а было их столько за годы, пока Владимир Путин работает президентом, что специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников, тоже не пропуская ни одного, сбился со счета. Но утверждает, что скучно не было.

— Владимир Владимирович, огромное спасибо за такое обширное…— начал было говорить модератор Федор Лукьянов, однако президент перебил его.

— Я вас утомил? Извините.

Он, видимо, намекал, что понял так, будто после такой благодарности приличным людям пора расходиться.

— Нет, вы только начали...— разубедил было его Федор Лукьянов, и появился, конечно, дополнительный смысл: вам еще только предстоит по-настоящему утомить нас.

Зато, как говорится, честно.

— Тем более что, действительно, полицентричный, многополярный мир — это пока только предмет начинающегося описания,— продолжал модератор.— Действительно, он настолько сложен, как у вас сказано было в выступлении, что мы пока можем, как в старой притче... Там каждый у слона трогает какую-то часть тела и думает, что это весь слон, а на самом деле это только часть...

Владимир Путин так откровенно сейчас порывался что-то добавить, что я был уверен: прозвучит сейчас нечто про часть тела, о чем сам Владимир Путин будет потом жалеть. Но, так сказать, миновало.

— Вы знаете, это не пустые слова — все-таки добрался президент до микрофона.— Я говорил из практики. Вот перед нами... передо мной иногда встают совершенно конкретные вопросы, которые нужно решать в той или другой части мира. Ну и в прежние времена, когда был Советский Союз, один блок, второй блок... Чего там, внутри блока согласовали — и поехало... Нет, я вам откровенно говорю: на практике несколько раз у меня было!.. Вот я думаю: так поступить или так?.. Потом думаю: нет, так нельзя, потому что это заденет вот таких-то, лучше вот так... А потом: нет, но если я так поступлю, то это заденет таких-то... Вот это реально! И, честно сказать, было несколько случаев: вообще ничего не будем делать! Правда. Потому что ущерб будет больше от принимаемых мер, чем просто выдержка и терпение.

Ничего не делать — это всегда выход.

— А вы шахматами в школе увлекались? — спросил модератор.

— Ну, я любил шахматы...— помедлив, ответил президент.

Он не ожидал, видимо, вопроса и теперь, быть может, ожидал подвоха. Тут сразу просматривалась и «Великая шахматная доска» Збигнева Бжезинского, и, видимо, что-то еще.

Но все оказалось проще: про ответственность руководителей.

— Вы себя не ощущаете иногда таким, знаете, Александром I на Венском конгрессе, который самолично вел переговоры о новом мироустройстве? — спросил модератор.— Вот именно вы, один...

— Нет, не ощущаю,— сразу отозвался господин Путин.— Александр I был императором, а я избранный народом президент на определенный срок. Это большая разница! Это во-первых.

Но принципиальная ли? Император на определенный срок, который уже оказался продолжительным, и еще неизвестно, каким в конце концов окажется.

— Во-вторых, Александр I все-таки объединил Европу силой, победив врага, который вторгся на нашу территорию,— продолжал Владимир Путин.— Мы помним, что он делал,— это Венский конгресс и так далее, и так далее. С точки зрения того, куда двигался мир, пускай историки дадут оценки, это спорная вещь — надо ли было восстанавливать монархии везде и вся и как бы попытаться вернуть колесо истории чуть-чуть назад... Не лучше было бы посмотреть тенденции и что-то придумать, чтобы двигаться вперед и стать во главе этого процесса?.. Это так, не имеет отношения к вашему вопросу, апропо, что называется...

То есть он думал об этом. По крайней мере представлял себя на месте Александра I. Да и кто не представлял?

—Другого способа, как искать какие-то консенсусные решения, все-таки нет и не было,— пояснял президент... Так возникла ШОС — Шанхайская организация сотрудничества... Она ведь первоначально возникла из чего? Из необходимости урегулировать пограничные отношения между странами — бывшими республиками Советского Союза и Китайской Народной Республикой. И очень хорошо отработала, очень хорошо! И мы начали расширять сферу ее деятельности. И пошло! Понимаете?!

Так вот откуда все это пошло.

— Так возник БРИКС,— продолжал президент России.— Когда у меня в гостях были премьер-министр Индии и председатель Китайской Народной Республики, я предложил собраться втроем, в Петербурге это было. Возник РИК — Россия, Индия, Китай. Мы договорились, что: а) будем собираться, б) расширим эту площадку для работы наших министров иностранных дел. И пошло! Сразу потом попросились к нам и Бразилия, и Южная Африка — возник БРИКС...

Так создавался мир. Полицентричный, ясное дело.

Как у модератора, у Федора Лукьянова была привилегия задавать первые вопросы.

— Как вы бы оценили как главнокомандующий, просто как крупный политик, что по-другому стало с войной? — спросил он.

— Вы знаете, сейчас о чем подумал?.. — неожиданно ответил Владимир Путин.— Мне недавно говорили, что у нас возрождается такая русская традиция: девочки, молодые девушки на свои мероприятия, когда где-то отдыхают, в бары и так далее приходят в кокошниках, в русских нарядах. Вы знаете, это не шутка — меня это очень радует. Почему? Потому что это значит, что, несмотря на все попытки разложить наше российское общество изнутри, наши противники не добиваются никакого результата, а наоборот, эффект, обратный ожидаемому, получают. И то, что у молодых людей есть такая внутренняя защита от каких-то попыток повлиять на общественное сознание изнутри,— это очень хорошо!

Он, видимо, имел в виду, что противнику никогда не выиграть информационную, пропагандистскую войну, пока у нас есть такие девушки и такие кокошники. Вот что по-другому стало с войной. Она становится не только войной дронов, но и войной кокошников против шляпок клош и шапок бини.

— На поле боя тоже многое меняется,— рассказывал Верховный главнокомандующий.— Теперь уже нет этих клиньев Гудериана либо Рыбалко, как было во время Второй мировой войны... Сейчас танки используются совсем по-другому. Не для того, чтобы рассекать и прорывать оборону противника, а для того, чтобы поддерживать пехоту, причем с закрытых позиций!..

Да, сейчас в нем говорил Верховный главнокомандующий, причем вслух.

— Все меняется, кроме одного — это храбрость, мужество и героизм русского солдата, которым мы все очень гордимся. Я, когда говорю «русские», имею в виду не людей чисто этнически русских в паспорте — и наши ребята это подхватили, причем подхватили люди разных вероисповеданий и разных национальностей. Все с гордостью говорят: «Я русский солдат!» Так оно и есть. Почему? Напомню в этой связи Петра I. Что сказал Петр I? Кто такой русский? Кто знает — хорошо, кто не знает — скажу, напомню. Петр I сказал: «Русский — это тот, кто любит Россию и служит ей».

А русская земля — та, по которой ступает русский солдат.

— По поводу кокошников я намек понял, в следующий раз соответствующая одежда будет,— сделал вывод Федор Лукьянов.

— Вам не надо кокошника,— покачал головой Верховный главнокомандующий.

Шутки модератора пока не вдохновляли его.

Я даже подумал, что, если так пойдет и дальше, как бы модератору не пришлось примерить танкистский шлем или матросскую бескозырку.

— Нет? Хорошо, как скажете,— скорее согласился Федор Лукьянов.— Раз мы говорим о русских солдатах, на данный момент положение дел на фронте как вы оцениваете?

— Я без всякого преувеличения — и это не гипербола, не преувеличение, знаете, это не хвастовство — я думаю, что на сегодняшний день российская армия является самой боеспособной армией и по выучке личного состава, и по техническим возможностям, по умению их применять и модернизировать, поставлять на линию фронта новые образцы вооружений и по тактике даже ведения боевых действий,— поделился своим видением Верховный главнокомандующий.— Вы спросили, что происходит у нас на линии боевого соприкосновения...

Он поделился и этим видением:

— Значит, у нас практически по всей линии боевого соприкосновения наши войска уверенно идут вперед,— заявил Владимир Путин, и было бы странно, если бы он заявил другое.— Если взять с севера — это и группировка «Север», там в Харьковской области город Волчанск такой есть (штурм идет более полутора лет.— А. К.), и в Сумской области населенный пункт Юнаковка только что поставлен под наш контроль. Волчанск наполовину забрали — я думаю, дело времени, сейчас заберут наши бойцы и вторую часть. Там создается уверенно зона безопасности, и эта работа идет слаженно и спокойно, по плану. Западная группировка войск практически забрала один из таких крупных населенных пунктов... Не забрала, а две трети города забрала...— поправился президент.— Купянск. Там центр уже в наших руках. Боевые действия идут в южной части города. Другой достаточно крупный город, Кировск, полностью перешел под наш контроль.

Военное обозрение, которое ежедневно практикуют сотни военкоров с обеих сторон в социальных сетях, в его исполнении выглядело победоносно:

— Южная группировка уже вошла в город Константиновку, а это уже один из основных оборонительных рубежей: Константиновка, Славянск, Краматорск — это те рубежи, которые создавались ВСУ на протяжении более десяти лет с помощью западных специалистов... Но туда уже зашли наши войска и там идут боевые действия. Так же, как зашли в Северск — тоже достаточно крупный населенный пункт, и идут боевые действия там... Группировка «Центр» активно, эффективно работает, проводит операции, зашли в город Красноармейск, по-моему, с южной части, идут бои в городе Красноармейске. Я не буду вдаваться в детали, в том числе и потому, что не хочу информировать нашего противника, как ни странно это прозвучит.

Но о чем Владимир Путин не хотел информировать противника? О том, где с ним идут бои? О чем-то еще?

— Потому что у них неразбериха, они сами не очень понимают, что там происходит,— пояснил Владимир Путин.— И поэтому нам рассказывать, что там происходит, дополнительно давать им информацию ни к чему. Но уверенно там наши ребята работают... Что касается группировки «Восток», она идет достаточно уверенно, быстрым темпом по северной части Запорожской области и частично — Днепропетровской.

Но все-таки он продолжал:

— Очень себя надежно чувствует и уверенно действует и группировка «Днепр». Примерно… Почти 100 процентов Луганской области в наших руках, нам осталось, по-моему, 0,13 процента, которые противник контролирует... Где-то процентов 19 с небольшим противник контролирует еще Донецкой области. Где-то 24–25 процентов — это, соответственно, Запорожская и Херсонская области. И везде российские войска уверенно, хочу это подчеркнуть, удерживают стратегическую инициативу. Но если мы воюем со всем блоком НАТО и так двигаемся, продвигаемся, уверенно себя чувствуем и это бумажный тигр — что тогда само НАТО? Оно что тогда собой представляет?

Верховный главнокомандующий, завершив сводку с театра военных действий, наконец высказался и по поводу бумажного тигра.

— И есть такие детские — вырезать и собирать — тигры бумажные...— откликнулся Федор Лукьянов.— Вы тогда президенту Трампу, когда будет встречаться, подарите!

— Да нет, у нас с ним свои отношения, мы знаем, что друг другу дарить. Мы к этому относимся, знаете, очень спокойно,— президент до сих пор еще не воспринимал шутки модератора.

Хотя можно было бы уже и смириться.

— Я не знаю, в каком контексте это было сказано, как, с иронией, может быть, было сказано,— пожал плечами Владимир Путин.— В этом же тоже есть, понимаете… Вот он сказал своему собеседнику: это же бумажный тигр! А дальше может что следовать? Ну идите тогда и разберитесь с этим бумажным тигром! А там все происходит по-другому...

Мнение Дональда Трампа было по-прежнему если и не дорого Владимиру Путину, то по крайней мере небезразлично.

По сценарию пришло время задавать вопросы членам клуба.

— Владимир Владимирович спасибо большое за ваше очень интересное вступительное выступление,— высказался эксперт из МГИМО Иван Сафранчук.— И вы уже задали высокую планку дискуссии в обмене с Федором Александровичем.

Господину Сафранчуку удалось в одном предложении поддержать, как говорится, и президента, и модератора. А ведь это не так уж просто.

— В тех кардинальных переменах, которые происходили в последние годы, вас что-то удивило? — продолжал Иван Сафранчук.— Например, то, с какой оголтелостью многие европейцы пошли на конфронтацию с нами... Некоторые перестали стыдиться участия в гитлеровской коалиции.

— В целом по большому счету нет,— признался Владимир Путин,— ничего особенно не удивило, я так примерно и представлял себе, что это будет... Вот смотрите, сначала очень аккуратненько, с зондажем, но все-таки на Западе начали сравнивать сталинский режим и фашистский режим в Германии, нацистский, гитлеровский... На одну доску их начали ставить... Все это я прекрасно видел, смотрел... Начали поднимать там на поверхность пакт Молотова—Риббентропа, при этом стыдливо забывая о Мюнхенском сговоре 1938 года, как будто этого не было, как будто премьер-министр Великобритании тогда не приехал в Лондон после встречи в Мюнхене, не потряс на трапе самолета договором с Гитлером. «С Гитлером подписали договор! — потряс им. — Я привез мир!» Но даже тогда в Великобритании были люди, которые сказали: «Теперь война неизбежна». Это был Черчилль. Чемберлен сказал: «Я привез мир!» А Черчилль ответил: «Теперь война неизбежна»... Говорили: пакт Молотова—Риббентропа — ужас, сговорились с Гитлером, Советский Союз сговорился с Гитлером... Ну а вы-то накануне сговорились с Гитлером и разделили Чехословакию! Как будто этого не было!

Тут и случилась домашняя заготовка, но, надо полагать, в чистом виде, то есть придумана она была дома самим Владимиром Путиным. Вряд ли на такое способен кто-то еще. То есть выстрелила книжка, которую Владимир Путин принес с собой.

— Знаете, я хотел выйти на трибуну, но не взял книжку с собой, хотел там кое-что вам прочитать, а потом просто забыл, ее здесь оставил. Что хочу сказать? У меня дома на столе лежит томик Пушкина. Я иногда люблю, когда пять минут есть, туда погрузиться...

Это даже сразу представляется.

— Буквально вчера открыл, полистал и наткнулся на одно стихотворение,— признался президент.— Все мы знаем, российская часть (зала.— А. К.) точно знает... Стихотворение Михаила Юрьевича Лермонтова «Бородино»: «Скажи-ка, дядя, ведь не даром…» — и так далее. Но я никогда не знал, что Пушкин писал на эту тему! Я его прочитал, это произвело на меня очень серьезное впечатление, потому что это выглядит так, как будто Александр Сергеевич написал его вчера! И как будто он мне сказал: слушай, ты едешь на Валдайский клуб, возьми с собой, прочитай там ребятам своим, что я по этому поводу думаю!

Владимир Путин решил выполнить просьбу Александра Пушкина. Прислушался к поэта воле.

— Поскольку вопрос прозвучал, а книжка у меня с собой (как кстати.— А. К.), вы разрешите? — попросил Владимир Путин.— Это любопытно. Это ответ на многие вопросы. Называется «Бородинская годовщина».

Великий день Бородина

Мы братской тризной поминая,

Твердили: «Шли же племена,

Бедой России угрожая;

Не вся ль Европа тут была?

А чья звезда ее вела!..

Но стали ж мы пятою твердой

И грудью приняли напор

Племен, послушных воле гордой,

И равен был неравный спор.

И что ж? свой бедственный побег,

Кичась, они забыли ныне;

Забыли русской штык и снег,

Погребший славу их в пустыне!

Владимир Путин читал с настоящим выражением:

Знакомый пир их манит вновь —

Хмельна для них славянов кровь;

Но тяжко будет им похмелье;

Но долог будет сон гостей

На тесном, хладном новоселье,

Под злаком северных полей!

Первый раз в зале раздались аплодисменты.

Аплодировали классикам.

— Здесь все сказано,— пожал плечами президент.— Еще раз убеждаюсь в том, что Пушкин — наше все. Кстати, дальше Александр Сергеевич вообще раздухарился, я не стану это читать, но вы, если хотите, почитайте. Это 1831 год.

Что ж, можем повторить:

Восстав из гроба своего,

Суворов видит плен Варшавы;

Вострепетала тень его

От блеска им начатой славы!

Благословляет он, герой,

Твое страданье, твой покой,

Твоих сподвижников отвагу,

И весть триумфа твоего,

И с ней летящего за Прагу

Младого внука своего!

Кажется, в этот день все главное на пленарной сессии сказал Александр Пушкин.

Профессор Маранди из Ирана спросил, что Россия может сделать в «грустной ситуации» в Газе:

— Президент Трамп выступил с мирным предложением, которое было похоже на предложение о капитуляции.

Однако президент Путин так не считал:

— Ситуация в Газе — это ужасное событие в истории, в современной истории человечества. И даже известно, как прозападно ориентированный генеральный секретарь Организации Объединенных Наций господин Гутерриш сказал публично, что Газа превратилась в самое большое детское кладбище в мире. Что может быть более трагичным и печальным? Что касается предложения президента Трампа по Газе. Вы знаете, наверное, будет неожиданным для вас, но в целом Россия его готова поддержать.

Для профессора из Ирана это и правда было, видимо, неожиданно.

— Россия всегда — начиная с 1948 года, а потом и 1974-го, когда была принята соответствующая резолюция Совета Безопасности ООН,— выступала за создание двух государств: и Израиля, и Палестинского государства. И в этом, на мой взгляд, залог окончательного решения палестино-израильского конфликта.

Последовали, можно сказать, интимные подробности:

— Действительно... там предлагается создать международный орган, который будет управлять какое-то время Палестиной, точнее, сектором Газа, и во главе его должен стоять господин Блэр (бывший премьер Великобритании еще тех, светлых времен начала века, когда у власти в Европе были великие политики вроде Жака Ширака и Гельмута Коля.— А. К.). Он неизвестен как миротворец большой, но я его лично знаю. Больше того, я был у него в гостях, ночевал у него дома, мы с ним с утра в пижамах кофе пили и так далее. Да, да!

— Кофе хороший был? — упорно продолжал шутить Федор Лукьянов.

— Да, вполне,— продолжал не реагировать Владимир Путин.— Но я что хочу сказать? Он человек со своими взглядами, но он опытный политик. И в целом, конечно, если в мирное русло будет направлена его деятельность, его опыт, знания, то он может сыграть какую-то положительную роль. На мой взгляд, лучше бы вообще, конечно, все передать под управление президента Аббаса и сегодняшней администрации Палестины.

Видимо, неслучайно это проект президента Трампа.

— Нам нужно понять, повторяю, как долго будет управлять там международная администрация, в какие сроки предполагается передать и гражданскую власть, и вопросы, связанные с обеспечением безопасности, что очень важно. И, на мой взгляд, это точно следует поддержать,— повторил российский президент — и это была новость.

Дело-то может закончиться образованием государства Палестина, как бы сенсационно и невозможно это до сих пор ни звучало. И прежде всего для Израиля.

Отвечая на очередной вопрос, Владимир Путин заметил его автору:

— Вы еще сказали, я записал: «Я люблю Россию!»...— тут он поправился.— «Я люблю Москву», вы сказали! У нас с вами много общего, потому что я тоже люблю Москву! Вот из этого и будем исходить.

— От уроженца Санкт-Петербурга, Ленинграда это многого стоит,— прокомментировал Федор Лукьянов.

— Это революционное событие...— вздохнул президент.

— Владимир Владимирович, в развитие немножко этого вопроса,— попросил модератор.— Пару месяцев назад была действительно удивительная новость о том, что на фронте на специальной военной операции в Донбассе погиб американский гражданин, который сражался с нашей стороны, Майкл Глосс, сын заместителя директора ЦРУ. Американец — это уже привлекает внимание, уж тем более из такой семьи... Вы знали о нем до того, как стало известно публично?

Это была история, о которой давно хотел поговорить президент России. Она произвела на него сильное впечатление. Может, и хорошо, что ему не удалось высказаться про нее до этого пленарного заседания.

Тут все было более или менее камерно, и можно было никуда не торопиться.

— Нет, я этого не знал,— пояснил Владимир Путин.— Узнал об этом, когда поступил проект указа о его награждении орденом Мужества. И, честно, не скрою, меня это самого немало удивило. Действительно, выяснилось, что у него непростые родители. Мама — действующий замдиректора Центрального разведывательного управления США, а отец — ветеран военно-морских сил и, по-моему, возглавляет одну из крупнейших компаний—подрядчиков Пентагона. Это, конечно, не рядовая семья. Повторяю еще раз: я об этом ничего не знал.

Можно было не сомневаться, что это правда.

— Он ведь что сделал? Родители не знали, куда он уехал! Он сказал, что уехал путешествовать, потом приехал в Турцию, из Турции перебрался в Москву, пришел в военкомат и сказал, что он разделяет те ценности, которые защищает Россия,— во всех деталях рассказывал теперь Владимир Путин.— Я не шучу, это же все записано! Права человека, права человека на свой язык, на религию и так далее. Он за права человека, и Россия за это борется, и он готов и хочет бороться за эти ценности с оружием в руках. Он прошел специальную подготовку и был зачислен не просто в вооруженные силы, а в элитное подразделение российских вооруженных сил — в воздушно-десантные войска. Они все, по сути, штурмовики. И он воевал на переднем крае. Воевал достойно, получил тяжелое ранение — в БТР влетел снаряд. Он получил тяжелое ранение вместе с другим своим боевым товарищем — с русским. Третий российский товарищ вытащил их из горящего бронетранспортера, сам получил 25 процентов ожога тела. Вытащил их, оттащил в лесополосу... И представляете, этот парень, молодой парень, 22 года, по-моему, было, сам, истекая кровью, пытался оказывать помощь своему русскому товарищу по оружию, второму раненому. К сожалению, их заметил украинский дрон, сбросил на них мину — и оба погибли.

У парня есть шанс стать Героем России.

— Считаю,— сообщил Владимир Путин,— что такие люди составляют ядро организации MAGA, которая поддерживает нынешнего президента Трампа. Почему? Потому что они за эти ценности, как и он, и выступают. Они вот такие... И он вот такой оказался... И как там в гимне поется: «США — страна храбрых», да? Он храбрый человек, реально доказал это своим поведением, своей жизнью... В принципе значительная часть, во всяком случае, граждан Соединенных Штатов может гордиться таким парнем, каким был тот гражданин США, о котором мы сейчас говорим.

Хотя, наверное, за один подвиг дважды не положено награждать.

— Я передал этот орден господину Уиткоффу (Стивен Уиткофф, спецпосланник президента США, подал в отставку.— А. К.),— продолжил Владимир Путин.— Причем когда передавал, я попросил приехать... И приехали боевые товарищи Майкла... Приехал командующий ВДВ, приехал командир бригады, приехал командир роты, в которой он служил, и непосредственно тот военнослужащий, который вытаскивал его из горящей бронемашины и который сам, как я сказал, получил тяжелое ранение, по сути, можно сказать, 25 процентов ожога кожи... Кстати, он поправился и опять уехал на фронт. Такие у нас ребята.

Героями России могут стать и российские ребята.

— Совсем недавно по инициативе руководства Донецкой Народной Республики одной из школ Донбасса присвоили имя и американца, и русского солдата, который погиб вместе с ним,— продолжил Владимир Путин.— Присвоили имя школе с углубленным изучением английского языка... Вот такой был Майкл Глосс. Повторяю еще раз: и его семья, и страна — те, кто поддерживает его взгляды, конечно, могут им гордиться.

Найдутся, конечно, и те, кто так не считает.

Без сомнения, Владимир Путин считал именно так.

— И в целом — я сейчас говорил о людях разных национальностей, которые считают себя русским солдатом,— вот он хоть и американец, он был русским солдатом,— добавил российский президент.

Отвечая на вопрос члена клуба Антона Хлопкова по поводу поставок обогащенного урана, президент пояснил:

— Вот вы спросили: а почему же Соединенные Штаты сами покупают, а другим покупать наши энергоносители вроде стараются запретить? Ответ простой и дан еще нам с вами в латинскую эпоху. Все хорошо знают фразу: то, что позволено Юпитеру, не позволено быку. Вот что это такое значит... Но ни Китай, ни Индия, даже если иметь в виду, что в Индии коровы — это священные животные, быками быть не хотят. Есть такие политические деятели, прежде всего в Европе, которые готовы быть и быком, и козой, и бараном — такие есть, не будем показывать пальцем. Но это уж точно не про Китай и не про Индию, не про другие крупные государства, да и средние, мелкие государства, небольшие. Не про те, кто уважает себя и не позволит себя унижать...

Федор Лукьянов взял эту часть ответа на заметку, и когда ответ завершился, сделал вывод:

— Я записал, что нам на следующей Валдайский клуб нужна секция по животноводству — про баранов, быков обсудить.

На этот раз Владимир Путин решил вообще проигнорировать комментарий.

— Отказ от российского газа в Европе привел к тому, что цены выросли, а производство минеральных удобрений на основе этого газа в Европе стало нерентабельным, и предприятия начали закрываться. Цена удобрений выросла, что повлияло на сельское хозяйство, цена продуктов питания выросла, что повлияло на платежеспособность населения. Вот поэтому люди и выходят на улицу...— сочувственно обращался он уже к европейцам.

Отвечая на вопрос о захвате нефтеналивного танкера у берегов Франции, российский президент кивнул:

— Это пиратство. Да, этот случай мне известен. Танкер захвачен в нейтральных водах без всякого основания. Там, видимо, искали какие-то, может быть, военные грузы, беспилотники, еще что-то такое. Ничего там этого нет, не было и быть не может. Танкер действительно под флагом третьей страны, экипаж международный... Во-первых, я не вижу, я, честно говоря, не знаю, насколько это связано с Россией (своих не сдавал.— А. К.), но знаю, что такой факт имеет место. А что это такое на самом деле? Так ли это важно для Франции? Важно! Знаете, почему? Исходя из внутриполитической тяжелой ситуации для правящей во Франции верхушки, потому что у них нет никакого другого способа отвлечь внимание населения, граждан Франции от сложных, трудно решаемых проблем внутри самой Французской Республики!

Вот в чем, как обычно, все дело.

— И поэтому очень хочется перенести, как я уже сказал в своем выступлении, напряжение на внешний контур, возбудить какие-то другие силы, другие страны,— в частности, Россию, спровоцировать нас на какие-то активные действия и сказать французам: «Французы, ко мне, сплотитесь вокруг меня, я вас поведу к победе!» — воскликнул Владимир Путин и даже в азарте поднял руку, словно увлекая за собой.— Как Наполеон. Вот в этом весь смысл.

— Вы польстили президенту Франции,— отозвался Федор Лукьянов.

— Я с удовольствием это делаю,— пожал плечами господин Путин.— У нас с ним на самом деле рабочие отношения... Добрые.

Он все-таки смог произнести это слово.

— Но это то, что сейчас происходит...— подтвердил президент.— Именно то, что я вам сказал, я в этом тоже нисколько не сомневаюсь! Я его хорошо знаю...

Не слишком ли?

Отвечая на вопрос политолога из «мирового большинства», Владимир Путин назвал президента США комфортным собеседником. Это не укрылось от внимания модератора.

— Владимир Владимирович, мне кажется, вы первый из лидеров в мире, который назвал Трампа комфортным собеседником! — воскликнул он.— Что угодно о нем говорят, но только не это!

— Вы знаете, я говорю искренне,— добавил президент.— Я знаю, я же сказал, он любит как и эпатажем позаниматься, на мой взгляд, так и резко вопросы ставить. И, я в выступлении сказал, защищает свои национальные интересы так, как он их определяет. Но иногда, повторю еще раз, иногда лучше услышать прямую позицию, чем какие-то экивоки, в которых трудно разобраться.

Как и с момента вступительной речи, Владимир Путин продолжал отзываться по поводу Дональда Трампа в скрыто превосходных тонах. Да и пора было, может, перестать скрывать.

— Я хочу повторить, это не просто так, чтобы какие-то приятные слова сказать,— настаивал он.— Мы беседовали — сколько там? — часа полтора... Я высказывал свою позицию, он меня слушал внимательно, не перебивал. Я слушал его тоже внимательно. Мы обменялись, вопросы сложные... Я не буду вдаваться в детали, потому что так не принято, но он говорит: «Слушай, но вот это будет сложно сделать». Я говорю: «Да». Понимаете? Мы начали обсуждать некоторые детали... Мы обсуждали, понимаете? Вот я хочу, чтобы это было понятно: мы обсуждали!.. А не то, что кто-то говорил: я считаю, вы должны сделать так, а вы должны — так, а вы — «шляпу сними»! Понимаете?! Такого не было.

— Вы ему про историю Украины что-нибудь рассказывали? — спросил модератор.

— Нет,— резко ответил президент.

Он не хотел ставить под сомнение господина Трампа вообще ни в чем. У господина Путина все еще есть на него планы.

— Хорошо...— сделал свой вывод Федор Лукьянов.

— Не, не смешно...— покачал головой президент России, который вообще ни в чем не хотел «отдавать» американского коллегу чужим комментариям.— Я рассказывал другим моим американским собеседникам... Не буду скрывать: мы просто реально говорили о возможных вариантах урегулирования — говорили достаточно открыто, по-честному говорили! Чего из этого получится — я не знаю. Но мы готовы продолжать эту дискуссию.

Он сейчас, между прочим, много сказал.

И в том числе что переговоры продолжаются.

— А, вообще, на Аляске встретиться чья идея была? — модератор, кажется, был на своей волне.

— Ну какая разница?..— качнул головой президент.— Главное, что мы встретились.

Член клуба из Сербии, историк Александр Ракович, спрашивал, конечно, о своем, а потом модератор уточнял о нем же:

— А у вас с президентом Вучичем сейчас хорошие отношения? Звучали некоторые претензии к сербским коллегам...

— У меня со всеми хорошие отношения,— все еще хладнокровно отвечал господин Путин,— и с Вучичем тоже.

Анатоль Ливен, представляющий, кажется, Великобританию, задал неизбежный вопрос про возможную поставку «Томагавков».

— Это опасно,— кивнул Владимир Путин.— Что касается «Томагавков», то это мощное оружие. Оно, правда, уже не совсем современное (как не заметить в скобках...— А. К.), но мощное и представляющее угрозу. Конечно, это не изменит, вообще никак не изменит соотношение на поле боя. Уже говорил: фундаментальные проблемы вооруженных сил Украины, сколько их там ни насыщай дронами, сколько ни создавай на первый взгляд непреодолимые линии обороны с помощью дронов, все равно, если личного состава не будет, воевать-то некому. Понимаете? Я говорил об изменении тактики ведения боевых действий в связи с новой техникой. Но посмотрите, что у нас по каналам телевидения показывают, как идут наши войска!

Это как в том анекдоте: «Если бы у меня была газета “Правда”,— сказал Наполеон,— мир никогда бы не узнал, что я проиграл Ватерлоо!..»

— Да, это требует времени... По два, по три человека, но продвигаются... РЭБ работает, подавляют, продвигаются...— добавил президент России уже без ссылок на федеральные каналы, и сразу стало как-то больше похоже на правду.— И здесь то же самое будет. Были же ATACMS, и что? Ну да, наносили определенный ущерб. В конце концов системы ПВО России приспособились, несмотря на то что они гиперзвуковые, начали их сбивать. Могут «Томагавки» нанести нам ущерб? Могут. Мы будем их сбивать, будем совершенствовать свою систему ПВО. Нанесет ли это ущерб нашим отношениям, в которых наметился какой-то свет в конце тоннеля? Конечно, нанесет. Ну а как же? Применять «Томагавки» без прямого участия американских военнослужащих невозможно! Это будет означать абсолютно новый, качественно новый этап эскалации, в том числе в отношениях между Россией и Соединенными Штатами.

Видно было, что ему бы не хотелось.

Разговор продолжался уже больше трех часов, и это был, без сомнения, самый содержательный разговор на Валдайском клубе за все последние годы.

Не было почти ничего случайного. Многие замечания претендовали на долгую перспективу, причем, например, более долгую, чем Договор об СНВ-3, о котором спрашивали Владимира Путина.

— У нас появилось много новых систем вооружения,— рассказывал президент. — Взять тот же «Орешник». Не Орешкин (замглавы администрации президента Максим Орешкин.— А. К.), а «Орешник»!

Но можно, кстати, взять и Орешкин. Тоже бывает не по себе.

— У нас могут появиться и другие системы,— предупредил Владимир Путин.— Мы ничего не забыли. Все, работа идет... И результаты будут!.. Есть стратегическая часть... Вторая часть — тактическое (ядерное.— А. К.) оружие... Но оно знаете какое тактическое?.. Оно в разы мощнее, чем американцы сбросили когда-то в Японии — на Хиросиму и Нагасаки... Мы нигде его не размещаем... Кроме Белоруссии (все-таки надо было оговориться.— А. К.). А американцы-то... Где только нет... Но у нас его больше, это правда... И с этим надо разобраться. Но если им не нужно, то и нам не нужно. В целом у нас все в порядке... Мы уверены в нашем ядерном щите... Не нужно — и не нужно... Говорят: надо подключить Китай. Ну надо подключить Китай — подключите!.. Мы-то чего?..

Вот в таком тоне уже шел разговор.

Да, если заговорили об ядерном оружии, точно пора было заканчивать.

На вопрос о возможных новых испытаниях ядерного оружия господин Путин бесстрастно ответил:

— Кое-кто готовит эти испытания... Мы об этом знаем. И если кто-то сделает это, мы сделаем то же самое.

А вот Дональд Трамп такие слова даже вслух не произносит.

Но вслух сегодня было произнесено столько слов, что никакие лишними давно не казались.

Оставалось обратиться к «китайским братьям и сестрам».

Было сделано.

Казалось, Владимир Путин же даже немного охрип.

— Владимир Владимирович, вы в своем выступлении вначале сказали одну очень важную вещь...— произнес модератор.

— Хоть одну важную вещь, но сказал,— обратил внимание Владимир Путин.— Времени сегодня мы с вами даром не потратили...

Федор Лукьянов еще что-то говорил, но Владимир Путин, казалось, не слушал:

— Пожитки собираю свои...

Он забрал со стола томик Пушкина.

Вот что и для следующего раза пригодится.