Валдаится сердце, сердце валдаится

2 октября президент России Владимир Путин на пленарном заседании Валдайского клуба вводил новые термины в мировую политику и дипломатию, а специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников их тщательно фиксировал. Кроме того, Соединенные Штаты могли бы гордиться (если больше нечем): да ведь полречи — про них, а не про Украину.

На сочинской высоте, да не просто на высоте, а на высоте «Поляны 1389», все без перемен, и слава богу. Раз в год тут собирается Валдайский клуб, и это тоже без перемен. Трутся спиной еноты о земную ось и балконную дверь номера — и если не закрыть дверь-то, то и зайдут, конечно, посчитав, видимо, за приглашение. Некоторые гости еще пугаются, переживают, принимают енота за кого-то другого, может, за барсука, что ли, или даже скунса, но это, конечно, новые члены Валдайского клуба, с Глобального Юга, где енотов, надо полагать, и шансов не было бы увидеть, если бы не приехали сюда. Я уж не говорю — Владимира Путина.

О чем говорили уже два дня члены клуба на «Высоте»? Да как обычно. Нет, ну почему сразу ни о чем? Обо всем. И если кто-то считает, что это одно и то же, то не исключено, что и ошибается.

— Как бы это объяснить? — говорил мне один из организаторов перед началом пленарной сессии.— Все говорят, что мы вместе, но немногие знают, в каком... Вот и выясняем.

А прежде всего следовало выяснить, как пишется тут слово «вместе»: слитно или раздельно.

В этом, возможно, и состояла идея-2025.

В зале перед началом заседания обращали на себя внимание лишенный своего мандата президент Республики Сербской Милорад Додик (просто раньше его тут не было видно), а также модератор дискуссии Федор Лукьянов (потому что до сих пор он много лет подряд время до пленарного заседания проводил на карантине, а нынче все наконец, кажется, в этом смысле изменилось — не факт, впрочем, что бесповоротно).

Владимир Путин поднялся на сцену с томиком Александра Пушкина в руках.

Так, просто... Не успел отложить под впечатлением... И томик, конечно, рано или поздно должен был выстрелить. И конечно, выстрелил, причем почти в буквальном смысле: стихотворением про Бородино, а как будто про Волчанск.

— XXII заседание Валдайского клуба, которое проходило в предшествующие три дня, имело титул, название «Полицентричный мир: инструкция по применению»,— выступил модератор.— Мы пытаемся от осмысления, описания этого самого нового мира перейти к какой-то прикладной части, то есть пониманию, как в нем жить, поскольку пока не очень понятно.

Признание в том, что кто-то чувствует себя потерянным в мире и ищет в нем опоры, в том числе и в виде, как обычно, Владимира Путина, дорогого стоило. Что ж, по-честному.

— Мы, скажем так, может быть, продвинутые, но только пользователи этого мира,— развивал свою мысль Федор Лукьянов.

Впрочем, эта мысль была записана, зашита, кажется, во всех внутренних и внешних документах нынешнего Валдайского клуба.

— А вы,— продолжал Федор Лукьянов,— как минимум механик, а может быть, даже инженер этого самого полицентричного мира, поэтому мы очень ждем от вас некоторых инструкций по применению.

На этом канонический пересказ анонса пленарного заседания был завершен.

— Инструкции вряд ли я смогу сформулировать, да и в этом нет цели, потому что все инструкции, советы спрашивают, дают только для того, чтобы потом им не следовать,— отозвался господин Путин.— Эта формула хорошо известна.

Хотелось теперь понять, чем канонична станет речь самого Владимира Путина.

— Пространство многополярности очень динамично,— продолжил он.— Перемены происходят быстро, как я уже сказал, и порой внезапно, просто в одночасье. К ним, конечно, очень трудно подготовиться, и их порой невозможно предугадать. Реагировать приходится моментально, что называется, в режиме реального времени.

Это была по всем признакам искренняя мысль. Владимир Путин утвердил многополярность в своем сознании и в сознании тех, кто участвует в многострадальной многополярности. В последнее время кажется даже, что она и правда существует в мире.

Теперь, похоже, следовало пойти дальше, оставив за бортом утверждение прежних заседаний клуба насчет того, что многополярность активно утверждается. Все, утверждена. Но что же дальше?

Пока Владимир Путин вспоминал о том, что партнерам и союзникам НАТО было же по-хорошему предложено объединение с Россией. В том числе он и сам предлагал:

— Наша страна, стремясь ликвидировать основания для блоковой конфронтации, создать общее пространство безопасности, дважды заявляла о своей готовности вступить в НАТО! Первый раз — в 1954 году, еще во времена СССР, это было сделано тогда. А второй раз — в ходе визита президента США Клинтона в Москву, я уже об этом говорил... В 2000 году — когда мы с ним на эту тему тоже разговаривали. И оба раза мы фактически получили отказ, причем с порога!.. Наши западные коллеги оказались не готовы освободиться от плена геополитических и исторических стереотипов, от упрощенной, схематичной картины мира.

Владимир Путин пересказал в связи с этим одну известную, то есть уже рассказанную им самим историю:

— Когда мы с господином Клинтоном, с президентом США Клинтоном говорили, он говорит: «Ты знаешь, интересно. Я считаю, что это возможно». А потом вечером говорит: «Я со своими посоветовался — нереально, сейчас нереально» — «А когда реально?» Все, все ушло...

Но не все ушло, нет:

— Российская сторона, аудитория знает: есть такое в народе у нас выражение «Против лома нет приема, окромя другого лома». А он всегда появляется, понимаете?! — воскликнул Владимир Путин.— В этом суть происходящих событий в мире всегда — он всегда появляется! К тому же попытка контролировать все и вся вокруг создает перенапряжение, а оно бьет по внутренней стабильности, вызывая у граждан стран, которые пытаются играть эту роль грандов, законные вопросы: а зачем нам все это надо?

Владимир Путин обратился непосредственно к Соединенным Штатам:

— Какое-то время назад мне приходилось слышать что-то подобное от наших американских коллег, которые говорили: «Мы приобрели мир, но потеряли саму Америку». Хочется задать вопрос: «А это того стоило? И приобрели ли вообще?»

Кто бы мог подумать, что в этот вечер президент России станет обращаться к американскому народу и к его лидеру чаще, чем к кому бы то ни было, и даже чаще, чем к Федору Лукьянову.

Нельзя было, видимо, не высказаться о попрании демократических процедур в западных странах:

— Бесконечно превращать демократические и избирательные процедуры в фарс, манипулировать волей народов не получится! Как это в Румынии, скажем, было — не будем вдаваться в детали. Во многих странах это происходит, в некоторых странах пытаются запретить своих политических оппонентов, которые уже приобретают большую легитимность... И большее доверие избирателей — запретить! Мы знаем это, проходили в Советском Союзе. Помните песни Высоцкого: «Отменили даже воинский парад! Скоро всех, к чертям собачьим, запретят!». Но это не работает, запреты не работают.

Владимир Путин снова обратился к Соединенным Штатам (всякий раз их пример по отношению к противоположным, казалось, случаям становился одинаково безукоризненным):

— А воля людей, воля граждан этих стран проста: пусть руководители стран занимаются проблемами граждан, заботятся об их безопасности и качестве жизни, а не гоняются за химерами. Соединенные Штаты, где запрос людей привел к достаточной радикальной смене политического вектора,— наглядный тому пример. А для других стран можно сказать, что примеры, как известно, заразительны!

Господин Путин при этом, казалось, с энтузиазмом занимался безнадежным делом, то есть развеивал мифы о России:

— Большинство людей в Европе не могут взять в толк, чем же им так страшна Россия, что для противостояния ей нужно все туже, туже затягивать пояса и забыть о собственных интересах, просто сдать их, вести политику явно себе в ущерб. Но правящие элиты объединенной Европы продолжают нагнетать истерию. Оказывается, война с русскими чуть ли не на пороге! Повторяют эту чушь, эту мантру раз за разом!

Вот какая тема его и в самом деле беспокоила:

— Честно вам говорю, смотрю иногда, как и что говорят, думаю: ну они же не могут в это верить! Они же не могут верить в то, что говорят, что Россия собирается нападать на НАТО! В это поверить невозможно. А своих людей убеждают. Значит, это что за люди? Они либо очень некомпетентные, если действительно верят, потому что поверить в эту чушь невозможно, или просто непорядочные, потому что они сами в это не верят, а своих граждан в этом пытаются убедить. А какие еще варианты-то?!

Людей в зале разубеждать в этом было не нужно, их коллег на Западе — бессмысленно. Но он убеждал:

— Честно говоря, так и хочется сказать: уймитесь, спите спокойно, займитесь наконец своими проблемами! Посмотрите, что происходит на улицах европейских городов, что творится с экономикой, промышленностью, с европейской культурой и идентичностью, с огромными долгами и нарастающим кризисом систем социального обеспечения, вышедшей из-под контроля миграцией, ростом насилия, в том числе политического, радикализацией левацких, ультралиберальных, расистских маргинальных обществ! Обратите внимание, как Европа скатывается на периферию глобальной конкуренции! Мы прекрасно знаем, насколько все угрозы относительно агрессивных планов России, которыми Европа сама себя запугивает, высосаны из пальца, я сейчас только что об этом сказал. Но самовнушение — вещь опасная!

Владимир Путин позволил себе акцентировать:

— Потому внимательно следим за набирающей силу милитаризацией Европы. Просто ли это слова либо нам пора принимать ответные меры? Мы слышим, и вы знаете об этом, ФРГ, например, говорит о том, что немецкая армия должна быть опять самой мощной в Европе. Ну хорошо, мы внимательно слушаем, смотрим, что имеется в виду...

Он даже показал, как именно слушают. И что это беспокоит еще больше.

— Но если у кого-то все же появится желание потягаться с нами в военной сфере — как у нас говорят, вольному воля, пусть пробуют,— пожимал плечами господин Путин.— Россия не раз доказывала: когда появляется угроза нашей безопасности, миру и спокойствию наших граждан, нашему суверенитету и самой государственности, мы отвечаем быстро.

Российский президент обнародовал еще одно свое убеждение:

— Наша история доказала: слабость недопустима, потому что создает соблазн, иллюзию, что какой-то вопрос с нами можно решить с помощью силы. Слабости и нерешительности Россия не проявит никогда. Пусть об этом помнят те, кому мы мешаем самим фактом нашего существования. Те, кто лелеет мечты о нанесении нам этого самого стратегического поражения. Кстати говоря, тех, кто активно об этом говорил, как у нас говорят тоже, иных уж нет, а те далече. Где эти деятели?..

Очевидно, Борис Джонсон, к примеру, должен был оживиться при этих словах. Или даже ожить.

Рано или поздно Владимир Путин должен был заговорить про Украину. Но вспомнил в связи с этим снова прежде всего Соединенные Штаты:

— Могло ли быть иначе? Мы знаем тоже, вернусь к тому, что говорил президент Трамп: он говорил, что, если бы он был у власти, этого можно было бы избежать. Я согласен с этим! Действительно, этого можно было избежать, если бы по-другому выстраивалась работа у нас с тогдашней байденовской администрацией. Если бы Украину не превратили в разрушительный инструмент в чужих руках, если бы не использовали для этого Североатлантический блок, который продвигается к нашим границам. Если бы Украина сохранила в конце концов свою независимость, свой реальный суверенитет...

Тут и появился новый термин:

— Контрастом такому поведению, которое демонстрируют Европа и до недавнего времени Соединенные Штаты при прежней администрации, являются действия стран мирового большинства.

Вот оно: то, что, судя по всему, приходит на смену термину «многополярный мир». Появляется «мировое большинство». И это, конечно, наступательный термин. И претендующий на многое. По крайней мере на мировое большинство.

— Они (страны «мирового большинства».— А. К.) отказываются занимать чью-то сторону, стремятся реально помочь в установлении справедливого мира. Мы благодарны всем государствам, которые за последние годы искренне прилагали усилия, чтобы найти выход из ситуации. Это наши партнеры — основатели БРИКС: Китай, Индия, Бразилия, ЮАР,— разъяснял господин Путин.— Это Белоруссия... Это и, кстати говоря, Северная Корея. Это наши друзья в арабском, исламском мире в целом, прежде всего Саудовская Аравия, Объединенные Арабские Эмираты, Катар, Египет, Турция, Иран. Сербия, Венгрия, Словакия в Европе. И многие другие страны, африканские и латиноамериканские.

Возможно, не все страны обрадуются предначертанной им сейчас Владимиром Путиным компании. Но вход рубль, а выхода нет.

— На самом деле феномен мирового большинства — это новое явление международной жизни,— и правда развивал свою идею Владимир Путин.— Тоже хотел бы два слова на этот счет сказать. В чем его суть?.. Сейчас большинство стран и народов, то самое мировое большинство, осознает свои подлинные интересы. Но самое-то главное в том, что они чувствуют в себе силы, уверенность для того, чтобы отстаивать эти интересы вопреки внешним воздействиям!

Да, видимо, решено, что момент наступил.

— И добавлю,— добавил президент России,— продвигая и отстаивая свои собственные интересы, готовы работать вместе с партнерами, то есть конвертировать международные отношения, дипломатию, интеграцию в источник своего роста, прогресса и развития. Отношения внутри мирового большинства — прототип политических практик, необходимых и действенных в полицентричном мире.

Да, этому термину суждена, судя по всему, длинная жизнь в искусстве. В том числе в искусстве мировой или по крайней мере российской дипломатии.

Господин Путин дал понять, что мировое большинство одобряет нынешний статус ООН:

— Сейчас часто можно слышать, что система ООН парализована и находится в кризисе. Это стало общим местом. Некоторые даже утверждают, что она изжила себя, ее следует как минимум радикально реформировать. Да, безусловно, проблем в работе ООН очень много, очень. Но лучше, чем ООН, тоже ничего пока нет. Это тоже надо признать... Теперь страны мирового большинства, естественно, формируют убедительное большинство и в составе Организации объединенных наций, а значит, ее структуру и органы управления пора привести в соответствие с этим фактом, что, кстати, будет гораздо больше соответствовать и базовым принципам демократии.

Амбиции понятны.

Под конец своей речи Владимир Путин вдруг обратил внимание на Соединенные Штаты:

— В качестве примера можно привести и сегодняшний опыт взаимодействия России с Соединенными Штатами. У наших стран, как известно, немало противоречий, наши взгляды на многие мировые проблемы не сходятся. Для таких крупных держав это нормально, на самом деле естественно абсолютно. Главное, как разрешать эти противоречия, насколько удается улаживать их миром!.. Мы видим, что сегодняшняя администрация США руководствуется прежде всего интересами своей собственной страны — так, как она их понимает. Полагаю, что это рациональный подход! Но тогда, извините, и Россия оставляет за собой право руководствоваться нашими национальными интересами, одним из которых, кстати, является и восстановление полноформатных отношений с США!

Что и требовалось доказать.

Продолжение репортажа о пленарном заседании Валдайского клуба и о том, как был задействован томик А. С. Пушкина, читайте утром на сайте “Ъ”.

Андрей Колесников, Красная Поляна