Гладенько все вышло

Американка Сидни Маклафлин-Леврон стала первой за 40 лет спортсменкой, которой удалось приблизиться к одному из самых старых и самых странных легкоатлетических мировых рекордов. На чемпионате мира в Токио Маклафлин-Леврон, раньше добывавшая медали в барьерном беге, победила на 400-метровой дистанции с результатом 47,78, всего в 18 сотых от достижения спортсменки из ГДР Мариты Кох, которую, как и многих ее соотечественниц, подозревали в активном употреблении допинга.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Чтобы понять, почему итог выступления в Токио Сидни Маклафлин-Леврон все, кто его комментировал, называли «феноменальным» или «фантастическим», нужно знать кое-какие детали истории легкой атлетики. Некоторые мировые рекорды в ней держатся настолько долго, что многие из поклонников вида, даже очень взрослых, просто не могут помнить, как они устанавливались,— не родились еще к тому моменту. Один из таких рекордов датирован октябрем 1985 года. Женский забег на 400 м в рамках Кубка мира в Канберре жутко забавно пересматривать хотя бы из-за его концовки. Обычно телевизионная камера, фиксируя финиш длинного спринта, выхватывает всех участников: огромные отставания редкость. Но тут в кадре очутились только две спортсменки: впереди — Марита Кох, а на почтительном расстоянии от нее — советская бегунья Ольга Брызгина. Остальные, классные на самом деле спортсменки, были уже за кадром, где-то совсем далеко. Время, показанное Кох, заставляло глаза даже все повидавших экспертов лезть на лоб: 47,60 -– притом что прежде и к 48-секундном рубежу никто не примеривался, в том числе сама победительница, хотя медали она косила, как комбайн — спелую пшеницу.

Позже к результату Мариты Кох возникло довольно специфическое отношение. В числе документов, которые с удовольствием публиковала пресса после воссоединения двух Германий, были и такие, которые рассказывали о применявшейся в ГДР допинговой программе.

В них встречалась и фамилия Кох, якобы активно употреблявшей анаболические стероиды под присмотром медиков. Но в ту эпоху, когда она блистала на дорожке, антидопинговая борьба находилась в зачаточной стадии, попадались единицы. Сама Кох, когда ее уже в этом веке напрямую спрашивали про запрещенные препараты, предпочитала как раз напоминать о том, что положительные тесты она никогда не сдавала.

Австралийский рекорд Мариты Кох, на чем бы он ни был замешан, оказался поразительно устойчивым. Старше него — на два года — в легкой атлетике сейчас только рекорд чехословацкой бегуньи Ярмилы Кратохвиловой на 800-метровке. Что самое поразительное, к планке, установленной немкой, никто за четыре десятилетия даже не приближался. Еще до ее канберрского выступления из 48 секунд на чемпионате мира в 1983 году выбежала, показав 47,99, та же Кратохвилова. И все: героини новой эпохи и о таких цифрах не мечтали. Пока не появилась Сидни Маклафлин-Леврон.

Ее случай особенно примечателен, потому что до сих пор специализировалась она на барьерной 400-метровке. В этой дисциплине американка выиграла две последние Олимпиады — в Токио и Париже (добавляя к ним золото в эстафете 4х400 м), била мировой рекорд. И вот когда поняла, что всего, чего хотела, в барьерном беге добилась, переключилась на гладкий. Подозрения, что не столько ради медалей, сколько ради того, чтобы совершить невозможное, превзойдя Мариту Кох, имелись и до чемпионата мира. Он их подтвердил.

Великолепные секунды Сидни Маклафлин-Леврон выдавала и по дороге к финалу, казалось, нисколько не напрягаясь.

А в финале, в котором соперницы — прежде всего поразительно резвая и тоже «разменявшая» 48 секунд доминиканка Марилейди Паулино — напрячься заставили, промчалась круг по стадиону за 47,78. И это — по влажной дорожке, явно «съевшей» десятую как минимум. Глядя на свое время, пока второе в истории, Маклафлин-Леврон в шоке обхватила голову руками, хотя наверняка уже думала о том, как бы поскорее завладеть и первым. Оно, только что недосягаемое, уже ведь рядышком.

Алексей Доспехов