Коварный искусатель

В прокат выходит фильм Люка Бессона «Дракула» (Dracula: A Love Tale) — еще одна версия истории валашского князя, ставшего бессмертным вампиром, вольно основанная на знаменитом романе Брэма Стокера. Увы, французский режиссер не привносит в нее ни нового, ни оригинального, щедро заимствуя у кинематографистов, которые разрабатывали эту тему до него, и устраивая китчевый гран-гиньоль, считает Юлия Шагельман.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Опубликованный в 1897 году роман Брэма Стокера не был первым литературным произведением, романтизировавшим фольклорные легенды о чудовищах, питающихся человеческой кровью. До него была, например, повесть Джона Полидори «Вампир» (1819), породившая множество подражаний. Но именно «Дракула» определил «вампирский миф» в поп-культуре на многие годы вперед. Там впервые появились Трансильвания как родина бессмертного вампира, намеки на связь главного героя с реальным историческим персонажем — валашским князем Владом III Цепешем по прозвищу Дракула, отважный борец с вампирами доктор Ван Хельсинг, соблазнительные «невесты Дракулы» и многие другие ключевые персонажи. А также, разумеется, философские и религиозные мотивы, темы подавленной сексуальности и душевного (не)здоровья, которые позже будут разнообразно интерпретированы в том числе в кино.

Дракула, под разными именами, стал героем более чем девяноста фильмов (не считая анимации), среди которых были и честные хорроры, и мюзиклы, и комедии. Незадолго перед лентой Бессона вышел в прошлом году «Носферату» Роберта Эггерса, вернувший на экран трактовку вампира не как романтического героя, а как отталкивающего, но одновременно обладающего в прямом смысле нечеловеческой притягательностью существа. Еще один «хулиганский» «Дракула» режиссера Раду Жуде был показан летом на кинофестивале в Локарно (см. “Ъ” от 12 августа).

Одной из самых ярких экранизаций стал максимально близкий к тексту «Дракула» Фрэнсиса Форда Копполы (1992) с Гэри Олдманом в главной роли. Как раз из него Бессон настолько беззастенчиво тащит все, что не прибито (включая не только сюжетные повороты и визуальные решения, но и, например, внешний вид и манеры главного героя), что не знаешь, то ли возмущаться, то ли восхититься таким неприкрытым бесстыдством.

Вторым, чуть менее ожидаемым источником вдохновения, чтобы не сказать плагиата, для него стал «Парфюмер: История одного убийцы» Тома Тыквера (2006), откуда Бессон позаимствовал идею магнетического аромата: им пользуется его Дракула (Калеб Лэндри Джонс, уже снимавшийся у него в «Догмене», 2023), чтобы привлекать жертв. Это позволяет режиссеру вставить в середину фильма монтаж, в котором представители европейских дворов разных эпох (в том числе русские в шубах и собольих шапках), завороженные Дракулой, кружатся в танцах.

Вслед за Копполой французский постановщик ставит во главу угла любовь Влада Дракулы и его жены Элизабеты (Зои Блю). Чтобы убедить нас в их несгорающей страсти, Бессон начинает фильм со сценок семейного счастья: супруги скачут по кровати, мажут друг друга едой, стреляют из арбалетов по подушкам и занимаются любовью на всех доступных поверхностях. К сожалению, в разгар этих утех на земли Дракулы нападают мусульмане. Ему приходится спешно натянуть доспехи и отправляться воевать.

Пока князь сражается, его супруга отправляется в безопасное место, но попадает в засаду и гибнет от рук врагов прямо на глазах у Дракулы, успевшего прискакать, но не успевшего спасти. Тот преисполняется ненависти к Богу и проклинает его, за что оказывается проклят сам. За этим следует череда бесплодных попыток самоубийства: Дракула раз за разом выбрасывается из окна, но все без толку, так что в итоге это превращается в комический дивертисмент (вряд ли по задумке авторов). Смирившись со своим бессмертием, князь решает ждать воскрешения супруги, в которое почему-то верит, хотя предсказал его кардинал, им же и убитый на месте.

Однако Элизабета действительно возрождается спустя четыреста лет в Париже под именем Мины и воссоединяется с Дракулой прямо посреди празднований в честь столетия Великой французской революции. Но сначала им предстоит преодолеть небольшое препятствие в лице жениха Мины Джонатана Харкера (Эвен Абид). Тот успевает наведаться в стоящий среди вечных снегов замок князя, который рассказывает ему историю своих волшебных духов. Кроме того, по следам вампира идет немецкий священник, чей неназванный орден пытается отловить его все эти годы (Кристоф Вальц, отрабатывающий в этой мешанине нелегкую трудовую копейку дважды лауреата «Оскара»), и примкнувший к нему французский психиатр (Гийом де Тонкедек).

Заканчивается все масштабной битвой в замке и вокруг него с участием румынских военнослужащих и оживших компьютерных горгулий, слуг Дракулы, и трагическим финалом протянувшейся сквозь столетия любви (украденным уже не у Копполы, а — с завидной оперативностью — у Эггерса). От всего этого остается ощущение, что Люку Бессону на данном этапе его творчества, пожалуй, уже не поможет чужая свежая кровь, не говоря о чужих идеях тридцатилетней давности.

Юлия Шагельман