На протяжении вот уже более года информационно-аналитические агентства публикуют перечни 100 крупнейших коммерческих банков России, группируя их по различным показателям. Неспешность в обработке информации привела к тому, что данные по состоянию на 1 января 1994 года (с заключительными оборотами, что принципиально важно) стали известны лишь недавно. Анализ состояния дел банков "первой сотни" и "первой двадцатки" позволил экономисту МИХАИЛУ ДЕЛЯГИНУ сделать ряд интересных выводов: о снижении концентрации активов в крупнейших банках (что означает рост конкуренции в банковском секторе), о продолжающемся усилении Москвы как финансового центра и о перестановках в верхних эшелонах банковского сообщества, суть которых в относительном ослаблении "китов" из числа бывших спецбанков и подъеме молодых "тигров", опирающихся на торговые и финансово-промышленные группы.
Первое, что необходимо отметить, — это то, что все публикуемые рейтинги коммерческих банков — независимо от применяемых методик — достаточно условны. Кроме того, из-за нежелания ряда крупных банков предоставлять информацию о себе все рейтинги являются неполными. Несколько уменьшить возникающую при этом неопределенность можно, на наш взгляд, рассматривая лишь самый верх банковской "пирамиды" — крупнейшие универсальные банки, уже набравшие значительный вес. По последним данным, границу этого "верха" можно опять же с определенной долей условности провести под первыми двадцатью банками, активы которых превысили рубеж в полтриллиона рублей. Вероятность того, что кто-либо из них внезапно "впадет в ничтожество", мала: эти банки уже могут не опасаться ни частного, ни государственного рэкета. Их единственная проблема — конкуренты. Поэтому разумно рассматривать положение первых ста и первых двадцати банков параллельно.
Итак, первое, что бросается в глаза, — это уменьшение концентрации банковских активов, важного показателя, свидетельствующего о масштабе операций коммерческого банка. На практике это означает некоторое выравнивание сил коммерческих банков и усиление конкуренции. Так, если 1 января 1993 года на 100 крупнейших банков России (без учета крупнейшего банка — Внешторгбанка РФ составляли 5,8% их общей численности и на них приходилось 60,6% активов банковской системы, то 1 июля указанные показатели составили 5,4% и 71% соответственно, а 1 января 1994 года — 4,95% и около 56% (в двух последних случаях — уже с учетом ВТБ РФ).
Еще более заметна тенденция к снижению уровня концентрации банковских активов для первых 20 банков: на 1 января 1993 года их численность и активы составили соответственно 1,2 и 40,3% от общей величины (без ВТБ), 1 июля — 1,1 и 63%, а 1 января 1994 года — 1,0 и 38%.
Однако по мере снижения количественной концентрации происходит концентрация региональная, в первую очередь вокруг Москвы. На 1 января 1993 года в первую сотню входило 38 московских банков, в том числе 13 — в первую двадцатку. На 1 июля "московское присутствие" увеличилось соответственно до 39 и 16. 1-го же января 1994 года московские банки составили почти половину из 100 крупнейших банков России (47) и полностью укомплектовали собой "верхнюю двадцатку". Сравнимых с Москвой финансовых центров в России нет. Наибольшее количество вошедших в "верхнюю сотню" банков из других городов — по три — зарегистрировано в Санкт-Петербурге, Уфе, Челябинске и Краснодаре. Особо следует отметить Уфу: по некоторым признакам, Башкортостан становится одним из наиболее динамичных и привлекательных центров России. Совсем недаром Союз швейцарских банков избрал именно его для отладки и практической реализации клиринговой системы взаиморасчетов, опирающейся на наиболее современные технологии.
Недавнее прошлое этих банков кратко показывает приводимая таблица. Наиболее стремительный взлет совершил банк "Российский кредит", поднявшийся за год с 63-го на 8-е место в банковской табели о рангах. Его руководство едва ли не раньше всех остальных поняло стратегические преимущества крупного уставного фонда и сосредоточило свои усилия на увеличении последнего еще до введения открытой валютной позиции, когда это противоречило сиюминутным конъюнктурным интересам. Близок к повторению "рекорда" "Российского кредита" Мост-банк, за полгода скакнувший с 77-го места на 19-е. Успех этого банка во многом объясняется его опорой на мощную финансово-промышленную группу.
В целом наиболее динамичными были в 1993 году именно банки, созданные крупными финансово-промышленными или торговыми структурами. К числу таковых, помимо Мост-банка, относятся Альфа-банк, шагнувший из-за пределов первой сотни сразу на 26-е место, Нефтехимбанк, Автобанк и, конечно же, банк "Национальный кредит".
Следует отметить и несомненный успех Сбербанка. Доля вкладов населения в Сбербанке снизилась за минувший год на треть — с 90 до 60% от их общего объема, но банк сумел не только компенсировать понесенные потери, но и упрочить свое положение — по-видимому, за счет активизации нетрадиционных для него направлений деятельности, прежде всего расширения валютных операций и операций на рынке межбанковских кредитов.
Неуклонно продвигаются вверх такие крупные и известные банки, как Инкомбанк и "МЕНАТЕП". Однако имя приносит плоды только в сочетании с агрессивным маркетингом, иначе эти банки постигла бы судьба недавних лидеров, которых медленно, но неуклонно оттесняют. К числу последних относятся Агропромбанк, Мосбизнесбанк, ТОКОбанк, Московский индустриальный банк, Кредобанк и Уникомбанк — не говоря уже о покинувших "верхнюю двадцатку", среди которых особенно выделялся Электробанк, съехавший за 1993 год с 11-го места на 23-е, а также Агропромбанк из Ростова-на-Дону и Челиндбанк. Вместе с тем говорить о том, что тенденция к относительному ослаблению бывших спецбанков, наблюдаемая в "первой двадцатке", верна и для российских провинций, пока рано.