Белоджинсовый гений

Вышла в свет книга Кирилла Разумова «Боб Дилан в СССР: люди, места, события» — редкий опыт анализа популярности всемирно известных музыкантов в нашей стране. Игорь Гаврилов остался в восторге от проделанной автором исследовательской работы.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Первый и единственный аналог «Боба Дилана в СССР», который приходит в голову,— книга Дмитрия Карасюка «Как мы любили “Битлз”. История битломании в СССР». На русском языке изданы десятки, если не сотни биографий западных поп- и рок-икон, как переводные, так и оригинальные, авторства наших соотечественников. Однако истоки популярности мировых звезд в России точно заслуживают большего внимания. Ведь именно там ответ на вопрос, как в принципе формировался музыкальный вкус жителей СССР и постсоветских стран.

Почему мы слушаем это, а не то. Почему Depeche Mode в России — культ, а U2 — нет (а в остальном мире — совсем не так). Почему Дэвид Боуи здесь приобрел статус классика только после смерти. Флагманы классического хард-рока Deep Purple здесь — народные любимцы, американские титаны Eagles известны только по одной песне, а Grateful Dead по большому счету публике незнакомы, хотя даже в своем нынешнем осколочном состоянии способны давать шоу в суперпрестижной лас-вегасской «Сфере».

И наконец, почему даже в пору полной открытости России и максимальной гастрольной активности в наших широтах без пяти минут нобелевский лауреат Боб Дилан едва смог собрать 4 тыс. зрителей в питерском Ледовом дворце (см. “Ъ” от 5 июня 2008 года)?

Если «Как мы любили “Битлз”» — рассказ о том, как в СССР формировался культ ливерпульской четверки, то в книге «Боб Дилан в СССР» Кирилл Разумов говорит о том, как голос поколения — рок-музыкант и поэт, а также художник, киноактер и радиоведущий — большой фигурой в России не стал, хотя опосредованно на наши вкусы все же влиял. «С одной стороны, Дилан неразрывно связан с нашей страной, ведь его предки жили в Российской империи,— пишет Разумов в предисловии.— С другой стороны, он никогда не был у нас популярен — ни во времена Советского Союза, ни в нынешние. С третьей — его поэзия и музыка оказали глубокое влияние на творчество ведущих рок-музыкантов СССР 1980-х годов и уже через них воздействовали на умы широких слоев молодежи в такое непростое и важное время, как развал Советского Союза и зарождение нового уклада жизни».

13 июля 1985 года Боб Дилан вместе с Ронни Вудом и Китом Ричардсом из The Rolling Stones сыграл свой суперхит «Blowin’ In The Wind» для 92 тыс. зрителей американской части благотворительного концерта Live Aid, проводимого в рамках сбора средств для голодающих Эфиопии. Полтора миллиарда человек следили за концертом в телетрансляции.

Всего две недели спустя, в преддверии XII Международного фестиваля молодежи и студентов, Дилан спел три песни в Москве.

44-летний музыкант выступил перед 6 тыс. зрителей на «Международном вечере поэзии» на Малой спортивной арене «Лужники» по инициативе Андрея Вознесенского и Евгения Евтушенко, поэтов, хорошо информированных о роли Дилана в американской культуре в силу своих давних творческих связей с США. Дилан приехал в СССР в составе американской «поэтической сборной» вместе с Джеймсом Раганом и Робертом Блаем. Выступили также поэты из Ирландии, Индии, Вьетнама и Никарагуа. Кирилл Разумов подробно пишет о роли, которую каждый из них играл в тогдашней литературной жизни, но в целом важно то, что Дилан прибыл не как сольный исполнитель, а как часть немузыкальной делегации. На одной сцене с ним выступили не только Вознесенский и Евтушенко, но и целый отряд советских «топовых» поэтов того времени, включая Роберта Рождественского, Андрея Дементьева, Михаила Дудина, Александра Межирова и 12-летнего вундеркинда Нику Турбину. Очевидно, что публика шла «на поэтов», а не на американскую суперзвезду.

Говоря о причинах приезда Дилана, которого не так-то просто вытащить куда-либо, включая церемонию вручения Нобелевских премий или Белый дом, Разумов приводит цитату поэта Джеймса Рагана: «Это был 1985 год, разгар холодной войны, и Горбачев уже начинал свою политику перестройки и открытости (гласности). Евтушенко сказал мне, что это Горбачев побудил его (и Союз писателей СССР) пригласить американцев выступить вместе с русскими и другими зарубежными поэтами в Москве». Всячески отвергая определения своих произведений как «песен протеста», Дилан, чьи песни оставались символом борьбы за мир и гражданские права, вполне возможно, почувствовал связь мероприятия с собственной историей. Разумов предлагает и более прозаичные варианты. Предки Дилана родом из Российской империи — из Одессы. Возможно, он рассматривал это путешествие как вариант визита если не в саму Одессу, то формально — на родину предков. К тому же в середине 1980-х, по мнению многих комментаторов, Дилану было просто скучно: вся возможная слава у него уже была, а карьера топталась на месте.

Кто были эти 6 тыс. человек в зале? Логично было ожидать на концерте Дилана представителей «неформальной» молодежи, но ни хиппи, ни панков, ни поклонников рок-музыки там не было, это видно и в сохранившихся телесюжетах.

На видео заметно, что в зале много и людей среднего возраста, и молодежи, все прилично одеты: выглаженные рубашки, костюмы, никаких рваных джинсов и длинных волос.

Мероприятие никак не анонсировалось, на афишах участники не указывались. Как отмечает Разумов, даже без Дилана имен Вознесенского и Евтушенко хватило бы, чтобы забить стадион и создать ажиотаж. Но этого не произошло. Автор приводит цитату из воспоминаний Андрея Вознесенского: «Приглашенный нами на вечер поэзии словесный гений, белоджинсовый Боб Дилан поет в “Лужниках”. Увы, контакта с залом не получилось. Москва перед Фестивалем молодежи и студентов была как на осадном положении. На стадион в автобусах привезли специально подобранную публику. Публика не понимала слов — вежливо и невежливо молчала. Дилан почти плакал под черными запотевшими очками». Расстроенный холодным приемом Дилан отправился на дачу к Андрею Вознесенскому, где общался с гостями поэта, но гитару в руки так и не взял. Представителей рок-андерграунда среди гостей, как и на концерте, не было. Известно, что об их отдельной встрече с Диланом просили Евгения Евтушенко, но он в содействии отказал.

Это удивительный факт: к 1985 году вышли все альбомы классического периода «Аквариума» и «Зоопарка», стихотворная составляющая которых в огромной степени наследует поэтической механике Боба Дилана. Однако, когда вдохновитель этих песен прибыл в СССР, никто из музыкантов этих коллективов с ним не встретился.

Боб Дилан провел несколько дней в Москве в период XII Международного фестиваля молодежи и студентов, и Кирилл Разумов дает волю фантазии, представляя себе Дилана, например, на концерте Дина Рида — любимого советской властью и несравнимо более популярного американского певца, совершенно не известного на родине. Но исторически подтвержденные детали его повествования поражают не меньше.

Оказывается, Дилан пел еще и для студентов МГУ — в некоем ДК около метро Кропоткинская.

И там прием был самым теплым, и студенты понимали песни Дилана без перевода. Или вот, например, посещение Диланом музея Льва Толстого. Считается, что он ездил в Ясную Поляну, но на самом деле это была усадьба классика в Хамовниках. Именно там находится велосипед Толстого, на котором, как уверял Дилан на страницах своих воспоминаний, гид дал ему покататься. Интересно, что в 2005 году во время своих гастролей в России этот велосипед вдохновенно фотографировала на свой поляроид «мать панк-рока» и поклонница Дилана Патти Смит.

Отдельное счастье — читать главы книги, посвященные визиту Боба Дилана в Тбилиси, куда он отправился после Москвы. Там концерта не было, только общение с местной интеллигенцией. Прием был гораздо более теплым не только в силу традиционного кавказского гостеприимства, но и потому, что меломаны в Грузии в 1980-е были просвещеннее, чем в Москве,— Дилана прекрасно знали. К тому же, как выясняется, в поездке вместе с ним был сын Джейкоб, ныне сам — популярный рок-музыкант.

Кирилл Разумов тщательно анализирует присутствие Боба Дилана в советских массмедиа и в каталоге «Мелодии», фирмы-монополиста, которая еще в дремучие советские времена ухитрялась выпускать «миньоны» The Beatles. Вероятно, скромная известность личности Дилана в СССР связана не с тем, что для его понимания нужно как-то особенно хорошо знать английский язык. Переводчица и автор песен Анна Герасимова («Умка») писала после петербургского концерта 2008 года: «Я знаю английский язык, но Дилан не поет по-английски. Он поет на своем языке, совершенно неразборчивом, сами американцы плохо разбирают его со слуха. И это не имеет никакого значения, потому что на самом деле важны не слова, а интонация, выражение лица, в общем, что-то несловесное».

Популярность Дилана как личности в СССР не сложилась исторически: его песни не попадали на гибкие пластинки журнала «Кругозор», его не показывали в «Утренней почте» и «Мелодиях и ритмах зарубежной эстрады», о нем крайне редко и поверхностно писали в прессе, а с его гастролями всегда приключалась какая-то нелепица.

Тем не менее его песни здесь прекрасно знают, просто в исполнении других людей. «Knocking’ On Heaven’s Door», «I’ll Be Your Baby Tonight», «Lay, Lady, Lay», «All Along The Watchtower», «The Mighty Quinn», «Not Dark Yet» — песни Дилана окружают нас, звуча на альбомах его коллег, в саундтреках к фильмам и в репертуаре блюзовых и фолк-групп. А он продолжает свой «Бесконечный тур», играя концерты по всему миру и задавая загадки биографам.

Игорь Гаврилов