«Мы все здесь бутусовцы»
В Москве простились с трагически погибшим режиссером
В субботу, 23 августа, у дверей Театра имени Пушкина было «очень много любви». Люди рисовали сердечки мелом, обнимались, плакали, пускали мыльные пузыри и зажигали свечи — это было совсем не похоже на похороны. А в театре посреди удивительных, необычных декораций прощались с Юрием Бутусовым. Со сцены и в очереди вспоминали «прекрасное кувырком», которое любил устраивать режиссер, размышляли о том, как он «делал все по-другому», и приходили к единогласному выводу: все, кто тут собрался,— «одной школы». И потому — «одной крови».
«Любовь немного подстерлась, я это исправлю»,— сказала девушка в черном плаще, проводя мыском кроссовка по еле видному на тротуаре мягкому знаку. Она достала из кармана розовый мелок, опустилась на корточки и дочертила недостающие линии. И на асфальте вновь стало четко различимо «ЮБ — вы любовь». Девушка еще немного посидела. И пририсовала сердечко.
Тротуар у главного входа в Театр имени Пушкина на Тверском бульваре в последние две недели превратился в народный мемориал режиссеру Юрию Бутусову, погибшему в Болгарии в начале августа.
Нарисованные мелом барабаны, вороны, лошади — и сотни сердечек. «Мы все дети Бутусова», «Спасибо», «Люблю вас», «Вы живете в моем сердце» — гласили бесконечные надписи. Из желтых стикеров под афишами было сложено — «Бутусов наш свет». И здесь же — свечи, букеты, мыльные пузыри, театральные программки и билеты на его спектакли.
Театральный режиссер, педагог, многократный лауреат «Золотой маски» Юрий Бутусов родился в Гатчине под Санкт-Петербургом в 1961 году. Он окончил режиссерский факультет Санкт-Петербургской государственной академии театрального искусства. С 2011 по 2018 год был главным режиссером и художественным руководителем Санкт-Петербургского академического театра имени Ленсовета, а с 2018 по 2022 год — главным режиссером Театра имени Вахтангова. Его спектакли шли в МХТ имени Чехова, «Сатириконе», Театре имени Пушкина и на зарубежных сценах. Режиссер преподавал в ГИТИСе, в 2020-м набрал свой курс. В 2022 году переехал во Францию. Утонул 9 августа во время купания в болгарском Созополе в возрасте 63 лет. У него остались вдова и маленькие сын и дочь.
Первая гражданская панихида по Юрию Бутусову состоялась в Болгарии 14 августа, тогда же тело режиссера кремировали. Очередь Москвы настала лишь девять дней спустя. Утром в субботу к Театру имени Пушкина выстроилась огромная очередь. Точнее, две очереди: люди подходили и справа, и слева, вставая друг за другом у стихийного мемориала. «Мы все это время и свечи, и цветы носили,— рассказывала пожилая женщина, прячась под зонтиком соседки от мелкого дождя.— Не только сюда. К РАМТу еще, к [театру] Вахтангова. С ним же весь мир прощается». Соседка кивала: «И прощания такие долгие, потому что отпускать не хотим».
«Я люблю театр именно в том виде, в котором его создал Юрий Николаевич. Именно те спектакли, которые он ставил, и то, как он их ставил,— рассказала корреспонденту “Ъ” стоящая в этой бесконечной очереди Наталья Румянцева из алтайского Народного театра (она приехала в Москву, чтобы проститься с Юрием Бутусовым).— Когда ты смотришь его "Пера Гюнта", тебе становится стыдно за себя, становится больно за себя, а где-то и радостно за себя, потому что ты узнаешь себя в этих героях. Но, конечно, эту тайну невозможно разгадать умом. Пожалуй, можно разгадать только сердцем. В общем, если говорить, что Юрий Николаевич значит для моей жизни, наверное, он просто и есть сам театр. То, каким я хочу, чтобы он был».
Перед театром собрались люди всех возрастов: совсем взрослые дамы в шляпках, пожилые мужчины с тростями, люди средних лет — одни и с детьми. Но больше всего было молодежи.
Целые группы 20-летних ребят — как сейчас принято говорить, зумеров — толпились вдоль здания, безошибочно узнавали знакомых в очереди и полушепотом обсуждали почти прошедшее лето. Было понятно: у них уже своя жизнь, свое будущее, свое театральное поколение, и никому из взрослых в эту компанию нет хода. За очень редким исключением — и со смертью Бутусова список этих исключений стал еще короче. «Вот мы — "коручи", мастерская Коручекова (режиссер Александр Коручеков,— “Ъ”) в ГИТИСе,— объясняла корреспонденту “Ъ” приветливая девушка с каре.— Мы как бы преемники "бутусовцев", его курса. Вот там "женовачи" (курс режиссера Сергея Женовача.— “Ъ”) стоят, а это, кажется, нынешние первокурсники». Внутри театра за порядком помогали следить «кудряши» (курс режиссера Олега Кудряшова.— “Ъ”), четверокурсники ГИТИСа. В этот день они не играли никаких ролей и легко перелезали через красные бархатные ограждения, чтобы обнять друзей. А потом, понятное дело, извинялись: «Здесь задерживаться нельзя, очень много людей, всех бы не рассадили. Вы возлагайте цветы и выходите в фойе, там трансляция будет». Поток людей устремился вдоль пустых сидений прямо к сцене, на которой, казалось, вот-вот начнется спектакль.
Обрамленная цепочкой желтых фонариков сцена содержала в себе весь мир: здесь были луна, телевизор, лопаты, цветы, забор, ворон, детский рисунок, свечи — и сам Бутусов. На черно-белой фотографии он прикрывал рукой смущенную улыбку — как будто недоверчиво смотрел на урну с собственным прахом, установленную в центре сцены. И в самой глубине зала был тоже он, на видео, объясняющий что-то на репетиции, смеющийся, танцующий вместе с маленьким кудрявым мальчиком — всегда в движении.
«В этом театре он поставил всего два спектакля, но они изменили наше пространство,— произнес в тишине худрук Театра имени Пушкина Евгений Писарев.— Он и сам говорил, что здесь ему было хорошо, хотя бывали и мучения. Но эти творческие мучения были счастьем». Выдержав паузу, господин Писарев одним взглядом указал залу на пространство сцены, ее космос: «Это декорации из разных его московских спектаклей. Давайте побудем еще немного в этом театральном мире — и будет все по-другому, без официальных речей и телеграмм. Он же сам все делал по-другому — ставил спектакли, преподавал, жил».
Прощание действительно было необычным. Хотя бы потому, что между речами на сцене звучали Red Hot Chili Peppers, Nirvana, Radiohead, «АукцЫон» и даже итальянские баллады о любви.
«Собираешься произносить пафосную речь — высморкайся! Так говорил нам Юрий Николаевич»,— всхлипнул в микрофон актер Александр Матросов, пряча в карман бумажный платочек. «Жизнь разделилась на до встречи с ним и на после. И "после" было прекрасным кувырком. Иногда казалось, что и живешь только ради того, чтобы поговорить с ним на перекурах во время репетиций,— вспоминал актер.— Я уверен, вы и там устроите прекрасное "кувырком"».
По-другому и не могли быть, но все же нужно написать: на прощание с Юрием Бутусовым пришло великое множество театральных деятелей — актеры Иван Янковский, Александр Горчилин, Никита Волков, Александра Урсуляк, режиссеры Константин Хабенский, Петр Шершевский. И многие, многие, многие другие — может быть, неизвестные широкой публике, но наверняка любимые Юрием Бутусовым, все и каждый. «Он собрал сегодня на сцене совершенно особенную труппу — труппу театра Юрия Бутусова. Мы все из разных мест, городов, но мы все его ученики, мы все одной школы, одной крови»,— сказал актер Сергей Волков. «Да, получается, мы все здесь "бутусовцы"»,— прошептал один из «кудряшей», направлявший людей в зале.
Прощание длилось с десяти утра до часу дня, и все эти три часа очередь из желающих возложить цветы не заканчивалась.
И вся сцена между декораций превратилась даже не в клумбу, а в поляну, устланную подсолнухами, розами, ромашками, гвоздиками. Когда церемония подошла к концу, музыка стихла, и в зал зашла женщина с маленьким кудрявым мальчиком. Они медленно поднялись на сцену и встали перед портретом. Из зала были видны лишь их силуэты. К ним подошла еще одна женщина, села на корточки и в кромешной тишине что-то долго шептала ребенку на ушко. Потом женщина поднялась, мальчика увели, а она подошла к портрету, забрала урну с прахом и ушла со сцены. Несколько секунд ничего не происходило — все в зале, казалось, просто не понимали, что надо делать. А потом раздались аплодисменты. Аплодировали коллеги и ученики на сцене, организаторы церемонии в зале и громче всех — благодарные зрители, все время ждавшие конца церемонии в фойе. Они аплодировали десять минут, аплодировали двадцать минут, аплодировали, когда из зала выносили его портрет. Аплодировали, когда вышли на улицу. Аплодировали на улице. «Я смотрела его "Чайку" 34 раза и сегодня пойду в кинотеатр — уже смотреть 35-й»,— всхлипывала девушка в толпе. «Он дарил нам много-много любви,— улыбнулся ее сосед.— И здесь сейчас очень много любви. Было. И будет». А аплодисменты так и не стихали.