Лагерь смерти после смерти

В парижском Мемориале холокоста — выставка «Аушвиц-Биркенау глазами Раймона Депардона». Многие фотографии из «лагерной серии» 1979 года великого французского репортера представлены впервые и в совершенно новой сценографии. Среди парижского лета в центре нацистской зимы оказался корреспондент “Ъ” во Франции Алексей Тарханов.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Раймон Депардон приехал в Польшу в 1979 году. Иллюстрированный журнал Paris Match решил написать про то, как нацистский лагерь смерти оказался среди памятников Всемирного наследия ЮНЕСКО. После войны музеем стала часть огромной территории в 44 га, включавшая промышленные зоны, концентрационные лагеря и собственно «фабрику смерти», где нацисты убили 1,1 млн человек, из них 1 млн — евреи.

Фотограф принял заказ с большим интересом, потому что почти ничего не знал об Освенциме (или Аушвице-Биркенау, как его называли в Европе). Он не ожидал увидеть ничего особенного.

«Конечно, я слышал, что существовали лагеря и что великие фотографы участвовали в их освобождении, в частности Картье-Брессон»,— приводят его слова организаторы выставки. Депардон отдает должное душераздирающим и очень профессиональным съемкам советских фронтовых кинооператоров, сделанным после 27 января 1945 года, когда Красная армия освободила Освенцим и немногих уцелевших узников.

Безжизненность Освенцима поразила его ледяным ужасом. Он приехал туда сразу после жаркой во всех смыслах командировки в Африку, в его кофрах были пленки, рассчитанные на яркое солнце. В Освенциме стояла пасмурная зима, снимать пришлось «с упора», с треноги — неожиданное решение для фоторепортера. Лагерь на эти две отведенные ему холодные недели был пуст: не приезжали экскурсии, гиды не таскали за собой школьников и стариков, и вся необъятная территория, огражденная колючей проволокой, оказалась в полном распоряжении фотографа. Земля лежала под снегом, на котором черным выделялись лишь ограды, дорожки, уцелевшие бараки.

Выставка Депардона в парижском музее — два зала, стены которых целиком закрыты огромными, от пола до потолка, отпечатками. Первый зал — снимки пустого лагеря, вид снаружи. На двух кадрах, снятых с воздуха (журнал оплатил вертолет), Освенцим предстает как образцовая архитектурная панорама промышленной зоны или рабочего поселка. Тут невольно вспоминаешь, что над его планом вдохновенно трудились талантливые немецкие архитекторы.

Выставка устроена не по хронологии и не по географии: здесь нет ни карты, ни дат, ни маршрута. С неба фотограф спускается на землю.

Один кадр переходит в другой, начиная с самого известного снимка этой серии — рельсов, ведущих к главному входу с идеально сохранившейся башней, чем-то вроде адского маяка. Образ конца пути — длинная дорога, теряющаяся в арке под сторожевой башней. Образ барьера — колючая проволока с бессонно слепящими фонарями. Образ входа — ворота со ставшей символом надписью «Arbeit macht frei» («Труд освобождает»), символом извращенного ума университетских отличников-убийц, все еще сохранившим след сопротивления заключенных — перевернутую вверх ногами букву «b». Ни одного комментария, ни одного обращения к зрителю. Все кадры сделаны в пасмурный зимний день, сдержанно, отстраненно, как будто сам лагерь смерти сделал шаг назад и застыл перед объективом.

Камера Депардона не задерживается на деталях — она фиксирует пространство, геометрию, пустоту. Линии проволоки, ворота, прямые ряды бараков, следы на снегу. «Я не искал красоты, но она проявилась сама, даже в этом месте»,— признается фотограф. Красота смертельная, не привнесенная автором — остаток невероятного порядка, заложенного адской системой. Когда эту систему покинули люди — палачи и жертвы, пустота заговорила сама.

Детали — во втором зале. Взгляд изнутри: внутренности бараков, нары, двери печей крематория, чемоданы мертвых с написанными на них именами: Марта Оппенгейм, Мария Бойм, Леопольдина Кох. Рядом с каждым кадром на стене — рой контрольных отпечатков, свидетельствующих о том, насколько точным был первый взгляд: автор не менял ни сюжет, ни перспективу, а лишь искал варианты освещения и немного сдвигал границы кадра.

Из Освенцима Депардон привез 77 листов с контрольными отпечатками. На нынешней экспозиции представлена половина — 39 снимков. По окончании выставки фотограф передаст этот архив музею.

Он будет храниться в Мемориале холокоста и станет доступен для изучения в онлайн-каталоге фототеки. Как говорит Софи Нажискарде, директор культурных программ музея, «эти изображения способствовали тому, что Освенцим стал универсальным символом холокоста».

Пока что музей выпустил каталог «Аушвиц-Биркенау глазами Раймона Депардона». Его можно полистать и купить в музейной книжной лавке. Его листают — и тут же кладут на место. Не то чтобы он пользовался спросом. Вполне понятно: мало радости в доме от такой вот table book.