Действующее законодательство не обеспечивает условий для эффективного реформирования экономики. Об этом напоминает Борис Ельцин в письме, направленном вчера в Госдуму. Президент объясняет в нем, что учитывая это обстоятельство, а также действуя в соответствии с конституцией и Договором об общественном согласии, он и принял шесть указов. Ситуацию комментирует обозреватель Ъ МАКСИМ Ъ-СОКОЛОВ.
Исполнив заветную мечту Руслана Хасбулатова — введя указом #1012 парламентского спикера в состав Совета безопасности, Ельцин продолжил исполнение хасбулатовско-центристских заветов и посоветовался с Думой, т. е. сообщил, что пока будет действовать серия экономических указов, но Дума получит надлежащие законопроекты и сможет привести законодательство в соответствие с указной практикой. Уважение к спикеру налицо, диалог с Думой — тоже, но резонно задаться вопросом, почему нельзя было сразу начать с законопроектов. Экономические новации ждали так долго, что могли бы еще подождать, зато не страдало бы депутатское самолюбие.
Готовность президента пойти на конфликт могла диктоваться рядом причин. Простейшая индукция подсказывает, что если четыре с лишним месяца Дума занималась исключительно высокой политикой (Босния, амнистия, погребение Айздердзиса, "Партнерство ради мира", Сванидзе ради Жириновского), а в области хозяйственного законодательства и конь не валялся, то вряд ли он в обозримом будущем вообще заваляется. Если президент считал свои указы хозяйственно-полезными, ему, очевидно, не хотелось откладывать их до греческих календ.
Осмысленные хозяйственные преобразования по своей природе, во-первых, системны, во-вторых, непопулярны, что усиливает соблазн авторитарных решений. О том, до какой степени системен (то есть состоит из органически взаимосвязанных элементов), президентский пакет, экономисты могут судить по-разному. Но они сойдутся в том, что нынешняя Дума никакой системности ни к чему добавить не может, зато убавит всенепременно. Кроме общего соображения, что системность недостаточно гармонирует с коллективной безответственностью, есть и соображения специфические. Пакет предусматривает такие меры, как устрожение статуса казенного предприятия, ведущее к существенному поражению в правах его директора; отмена системы льготного экспортного лицензирования, что болезненно бьет не только по получателю взяток, но и по хозяйственникам-взяткодателям. Логично было ожидать, что такие непосредственно заинтересованные фракции, как "Новая региональная политика", аграрии и коммунисты, с треском провалят пакет или, по крайней мере, полностью его выхолостят. Отсюда желание в принципе непроходной пакет оформлять указом. Наконец, антикоррупционный пафос пакета в сочетании со слухами о том, что на столе у президента лежит составленный ФСК список особо злостных высокопоставленных взяточников, и с загадочными происшествиями наподобие срочно отмененной сеульской поездки Шохина наводит на мысль, что обнародование пакета могло быть сигналом к внезапным антикоррупционным мероприятиям — а о них никак не принято объявлять заранее, что было бы неизбежно при введении в действие стандартной думской процедуры.