Богиня должна работать

Евгения Некрасова выпустила сборник рассказов «Адвокатка Бабы-яги»

Премьера книга

Свою четвертую книгу рассказов Евгения Некрасова назвала программно. «Адвокатка Бабы-яги» — это ведь она сама, писательница, вернувшая в современность силу сказки. Именно силу, а не сюжетную канву, мораль, антураж. Сказка Некрасовой не декорирует и не учит — она приходит на помощь людям и тем самым помогает себе: доказывает, что продолжает существовать. «Работать» — недаром это слово часто встречается в новой книге, о которой рассказывает Валерия Пустовая.

Евгения Некрасова. Адвокатка Бабы-яги: рассказы. М.: Издательство АСТ: Редакция Елены Шубиной, 2025.

Евгения Некрасова. Адвокатка Бабы-яги: рассказы. М.: Издательство АСТ: Редакция Елены Шубиной, 2025.

Фото: Издательство АСТ

Евгения Некрасова. Адвокатка Бабы-яги: рассказы. М.: Издательство АСТ: Редакция Елены Шубиной, 2025.

Фото: Издательство АСТ

Впервые сказка Евгении Некрасовой сработала в 2019 году. Роман о девочке-подростке, страдавшей от буллинга и семейного неблагополучия, принес известность писательнице, в ту пору недавней лауреатке премии для молодых авторов «Лицей». Книгу «Калечина-Малечина» переиздавали, ее по-прежнему горячо обсуждают, активно ставят в российских театрах и факультативно читают в школах.

Главной героине романа с личными врагами и семейными вредителями помогает разобраться кикимора, которая тоже как ребенок, вытесненный на темную изнанку мира. Некрасова вдохновляется фольклором — и несправедливостью. Кикиморы, подсказывает она,— проклятые, отвергнутые родителями и судьбой дети. Неприглядная, но волшебная помощница помогает героине романа — и сама будто получает возможность пожить.

Три книги фантастических рассказов, выпущенные следом, «Сестромам», «Домовая любовь», «Золотинка», показали, что в сказке Некрасовой — особая сила: поднимать забытые верования для ответа на злобу дня. Все, с чем не справится общество, не вывозит человек, эта сказка поправит. Семейное насилие, подростковую преступность, браконьерство, женское одиночество. Но сделает это так, что в другой раз волшебной помощи не захочешь.

Сказка Некрасовой чудовищно искажает человеческий облик, отношения, уголок реальности, куда явилась. Она бывает страшна, бесчеловечна, потому что в ней и случается контакт человека с запредельным, нечеловеческим. Ведь и народная сказка — попытка человека договориться со смертью, любовью, удачей. Добыть то, что не дозволено в рамках реального, социального, человеческого мира.

Новая книга Некрасовой показывает, что рамки эти все теснее. Обострилось противоречие: что ужаснее — творимая людьми несправедливость или чудовищное вмешательство сказки? Один из персонажей новой книги отказывается говорить Бабе-яге правду, «даже если она не пустит его потом через Смородину, потому что те люди страшнее, чем она».

Баба-Яга не кикимора. Не отвергнутый ребенок — богиня. На это автор заботливо указывает в сноске: «Как считают некоторые исследователи, Баба-яга — важнейшая древняя языческая богиня, роль которой со временем свелась к антагонистке или волшебной помощнице в сказках». Богиня тоже отвергнутая, вытесненная на темную изнанку — «нелепая», «без сил». Но у нее есть то, что утрачено сегодня в мире людей: неизменность уклада, постоянство волшебной работы.

Баба-яга собирает желуди с дуба, купает в волшебном киселе живой язык — безмолвного персонажа по имени Родная Речь, следит, чтобы живые не пробрались мимо избушки в загробный лес, и пропускает мертвых к реке Смородине. Это ее постоянное, уютное, вечное время, куда врывается вихрь новостей. Родную Речь похищают и так примутся изучать и беречь, что едва не уморят. Загробные тени сгустятся. А саму Бабу-ягу залетным ветром бросит к ногам богини посильней.

В сборнике из дюжины рассказов всего три — о Ега-бихе: таким, фольклорным вариантом имени зовет Бабу-ягу Некрасова. Но эти три рассказа читаются как роман. Незаконченный роман о том, как сказочную колею размололо шинами истории.

Длинногрудая Ега-биха — свидетельница наших дней. Но не только. Она еще и участница, и до некоторой степени жертва. Подобно тому как домовиха Буйка из рассказа «Домовая ледышка» — и свидетельница, и участница, и жертва аварии на котельной Подольска в январский мороз 2024-го. Далекие от реализма, книги рассказов Некрасовой читаются как хроника нашего времени. Отслеживать можно по годам, по важнейшим событиям — таким, про которые говорят: разделило жизнь на до и после.

Легенда о трагически окончившейся любви Бабы-яги к смертному парню, ее незапланированное путешествие на Гавайи, месть богини вулканов и выживание на экзотическом острове, угасание избушки — подруги-«колежанки», арест золотой сетью и культурная отмена главной сказочной антагонистки на ее родине — каждый из этих поворотов меняет героиню, верную себе в одном. В вечной своей волшебной работе: «души провожать». Сказка должна работать, чтобы хранить порядок жизни.

«Обвинитель спросил ее, а что будет, если она не вернется туда?

— Откуда мне знать? Такого еще не бывало,— ответила Яга».

Подобно Ега-бихе, героини остальных рассказов книги — эффективные одиночки. Не важно, человеческие это существа: ведущая подкаста, медсестра, звуковик-самоучка, степная пастушка — или волшебные: машущая топором на заводе сонная медведица, отчаявшаяся домовиха. Все они, как одна, не поддерживают общих шуток, рады сбежать на край земли и вынуждены переживать экстремальный опыт, не находя понимания у самых близких. И каждая чует, что ей куда лучше было бы остаться за рамками коллективного жительства.

Печально, что вершинное достижение жизни одна из героинь понимает так: «К пятнадцати своим годам она добилась того, чего большинство женщин планеты достигали к пятидесяти. Ее все оставили в покое».

В отношении общества как среды, в которой растут, проявляются и работают ее героини, Некрасова не готова быть адвокаткой. Ее новая книга читается мрачновато, обвинительно. И в этом тоже сила ее сказок — сила социального обобщения.

Валерия Пустовая