В предварительном показе для критики программы петербургского "Фестиваля фестивалей" был представлен фильм Дерека Джармена "Витгенштейн". О нем рассказывает обозреватель Ъ СЕРГЕЙ Ъ-ДОБРОТВОРСКИЙ.
Фильмы о философах снимают не часто. Будучи искусством "наружным" и предметным, кинематограф так и не научился говорить языком абстракций, составляющих самую суть философствования. В этом смысле фильм Дерека Джармена "Витгенштейн" в игровом кино — эксперимент уникальный. Во-первых, потому, что ищет лексику, адекватную философской системе героя. Во-вторых, отыскав таковую, он обнаруживает ее полную противопоказанность природе экрана.
Людвиг фон Витгенштейн — человек легендарный. Интеллектуальная мода столетия поместила этого математика, заигрывавшего с мистикой, где-то между Альбертом Швейцером и Львом Толстым. Автор знаменитого "Логико-философского трактата", ключевая фигура европейского неопозитивизма, Витгенштейн был мучим сложными маниями, пороками и неврозами. И чем глубже он погружался в бездны собственного отчаяния, тем более совершенную и логически безупречную картину мира создавал.
Дерек Джармен, писатель, художник, клипмейкер и кинорежиссер — персонаж в той же степени противоречивый и в той же степени культовый. Наследник английского эстетизма, начинавший с Гринуэем и Кеном Расселом, отшельник и пророк, проведший последние годы на приморской вилле рядом с атомной станцией, он стремился к одиночеству, но вместе с тем умудрялся диктовать элитарную киномоду и быть активистом международного гей-движения. Он эстетизировал все. И даже собственную болезнь отыграл во внятной и воплотившейся художественной программе.
Во всех фильмах Джармена так или иначе присутствуют темы конца и сопредельных концу двойственности, экстравагантности, хрупкой красоты и неожиданной, последней силы. Будь то барочная живопись Караваджо или сказочная подоплека шекспировской "Бури", режиссер неизменно отождествлялся со своими героями — гениями на грани злодейства, обреченными на смерть охотниками до плотских утех. "Витгенштейн" — предпоследний фильм недавно умершего Джармена — не исключение в этом ряду. И даже больше — своеобразный черновик завещания, итог, идентификация с персонажем на уровне финальной оценки.
Витгенштейн считал, что границы мира определены границами языка. В поисках визуального эквивалента Джармен воплотил этот тезис буквально. Язык его фильма приведен в полное соответствие с предметом описания. "Витгенштейн" снят в безжалостно-условной манере, на глухом черном фоне, в эстетике малобюджетного телеспектакля и населен не образами, а объектами. Есть отец, мать, сестры... Есть персонаж, названный Бертраном Расселом. Но это, конечно, не тот знаменитый нобелевский лауреат, логик, математик и публицист, а "некто Бертран Рассел", оппонент в ученых дискуссиях, одетый в мантию кембриджского профессора. Есть Джонни, ангел, ученик и любовник — на нем Витгенштейн проверяет свои философские пассажи. Есть, наконец, мистер Грин — зеленое чудище, причастное к тайнам природы, которую Витгенштейн упорно анализирует по законам логики.
Для Витгенштейна мир был всего лишь совокупностью фактов. Его собственную биографию Джармен свел к формальной канве: перечислению, послужному списку. Детство, война... Неудачная учительская карьера...Поездка в Советскую Россию... Кембридж... Одиночество... Смерть... Мир, сведенный гением к чистой логике, предстает у Джармена статичным, лишенным драматургии и пространственной глубины, в противостоянии красного и зеленого — мысли и природы. А непроницаемо-черный задник усиливает, воспаляет цвета, выдает и подчеркивает маскарадность подмостков, где философ неутомимо "упражняется в смерти и умирании" (так определял философию Платон).
В смерти и умирании киноязыка упражняется и Джармен, адекватными средствами рассказавший историю блестящей интеллектуальной утопии. В финале Витгенштейн видит мир таким, каким он мог бы стать, если бы не мечта о прекрасном и холодном царстве гармонии. За черным фоном прячется небо. Но и это небо, куда устремляется мальчик на воздушном шаре, скорее всего бутафорского происхождения. Так кто же прав? Людвиг фон Витгенштейн, вознамерившийся посредством логики восстановить физическую реальность бытия? Или язвительный мистер Грин? Или Джонни, по совету учителя подавшийся из философов в рабочие? Или Дерек Джармен, предпринявший еще одно упражнение в собственной смерти?