Вчера на сцене театра "Сатирикон" была показана премьера нового спектакля Театра Антона Чехова — "Гамлет" в постановке Леонида Трушкина.
Этот "Гамлет" идет час сорок. Но кажется длинным — видимо, давит плотность текста, сохранившаяся даже при усекновении многих "побочных" линий и персонажей. Отсечено же в спектакле немало: не говоря уже о Фортинбрасе, не раз падавшем жертвой сценических купюр, здесь нет Озрика, Священника, отца Гамлета, бродячих актеров (как и Призрака, их заменяет луч прожектора). Роли Полония и его детей сведены к минимуму. Оставшиеся произносят текст быстро и громко, выпуская целые сцены и монологи. Декорации и костюмы сдержанны и в течение действия почти не меняются. Антракта нет. Видимо, режиссер рассудил, что "Гамлет" сезона "Твин Пикса" мог бы стать сериалом, но, поскольку речь идет не о телепостановке, предложил сценический вариант сродни "журнальному".
После социального спектакля Юрия Любимова, философического — Андрея Тарковского и брутального — Валерия Беляковича Леонид Трушкин предложил свою версию — "зрительскую", а следовательно, короткую и с участием знаменитостей. Гамлет здесь — любимый актер многих поколений советских зрителей Сергей Шакуров; Лаэрт (в одном из составов) — Иван Лапшин (простите, Андрей Болтнев), Король — Виктор Проскурин; Королева — Нина Дробышева; Полоний — Лев Дуров. То, что Гамлет явно старше Клавдия, а Офелия (очень красивая Екатерина Стриженова) годится принцу в дочери, никого здесь, кажется, не волнует. Главное, собраны звезды и им есть что играть. Что именно они играют, поначалу не совсем понятно. Больше всего это похоже на романтико-героическую драму, во всяком случае, ни экзистенциальных мотивов, ни политических аллюзий в этом "Гамлете" нет. Но неожиданно оказывается, что почти нет и характеров. Образ Принца без "быть или не быть" все-таки не складывается — а монолог произносится скороговоркой, словно боясь не успеть за действием, которое несется со скоростью ночного поезда из знаменитой оперы Филипа Гласса.
Кстати, минимализм сказывается не только в тотальном сокращении пьесы, но и в звуковом оформлении спектакля. Владимир Давиденко написал музыку, близкую к "роковой" ветви направления. Она звучит в спектакле почти непрерывно. "Гамлет" Трушкина — почти мюзикл, причем сделанный очень прилично. Но если режиссер решился бы переложить действие на музыку кого-нибудь из классиков минимализма (скажем, того же Гласса), слово "почти" исчезло бы, а эффект оказался бы более полным.
Но и сейчас странноватое это зрелище захватывает. В нем действительно нет характеров. Нет героев. Но есть судьба — высшая сила, за действиями которой завороженно следит режиссер, отбросивший, как ему кажется, все лишнее, чтобы не затемнять узора. Все завязалось и все решилось еще до начала действия, перед зрителем же разворачивается эндшпиль красивой партии. А потому попытки Короля и Полония сыграть свою игру смехотворны, сопротивление Офелии бесплодно, а душевные муки Гертруды сострадания не вызывают. И только Принц, еще в самом начале услышавший "голос судьбы", кажется единственным здравомыслящим среди смятенных безумцев. К озарению прорывается вдруг и его противник: реплики Лаэрта — "Король всему виною" и Гамлета — "Так и ступай, отравленная сталь, по назначению" в спектакле произносит Клавдий. И это могло бы быть одним из самых эффектных финалов. Но Трушкин все испортил, тут же выведя на сцену отрока (а может, отроковицу, в общем юного Гамлета) в белом хитоне и с флейтой, который среди зажженных и отчаянно дымящих факелов взлетает над сценой на гигантской люстре-качелях-троне и смеется переливчатым смехом. Зачем понадобилась режиссеру эта давно отыгранная советским искусством метафора, непонятно — может, он просто испугался результата собственных усилий и решил скрасить его "авторским взглядом". Но и без того вряд ли кому-нибудь пришло в голову упрекать режиссера в отчаянном детерминизме. Ясно ведь, что манила его не философская концепция, а возможность сделать захватывающий спектакль. Чего он в общем и добился. В очередной раз, кстати, доказав, что "умело рассказанная история", о которой так много в последнее время рассуждают российские режиссеры (в основном кино), действительно много значит.
ЛАРИСА Ъ-ЮСИПОВА