Спецпредставителю президента России по Карабаху Владимиру Казимирову стоило огромных трудов добиться 8 мая подписи азербайджанской стороны (в лице спикера парламента Расула Гулиева) под очередным соглашением о прекращении огня. Оно было подготовлено на основе российского мирного плана на недавней сессии Межпарламентской ассамблеи СНГ в Бишкеке. Но все усилия оказались напрасными: встреченное в штыки внутри Азербайджана (Ъ писал об этом вчера), соглашение уже сорвано обеими воюющими сторонами. Вчера бои продолжались под аккомпанемент взаимных обвинений в "вероломстве".
Сложившаяся ситуация воистину тупиковая. Подписывая бишкекский протокол, признавший Карабах самостоятельной стороной в конфликте и предусматривавший ввод российских разъединительных сил в зону конфликта, Гулиев сделал громадный шаг и навстречу позиции Москвы, и вообще для прекращения войны. Гулиев рисковал, ибо война с армянами давно уже стала важнейшим фактором внутриазербайджанской войны. Дюжина партий выступила с протестом, пестрящим словами "предательство" и "нарушение конституции". Очевидно, что не смирившиеся с утратой власти сторонники Народного фронта Абульфаза Эльчибея не прочь использовать, невзирая на прямую угрозу военного поражения, бишкекский протокол против режима Алиева.
Обращает на себя внимание, что Гейдар Алиев не очень-то связывает этот протокол со своим именем. За кажущейся неопределенностью угадывается вполне трезвый расчет. Гулиеву президент как бы дозволил сыграть свою партию с Москвой (в лице недавно подключившегося к миротворчеству председателя Ассамблеи СНГ Владимира Шумейко). Если спикер выиграет — прекрасно. Нет — можно действовать по известному принципу: "Один ваш неверный шаг, и мы незнакомы". Некоторые теперь любят говорить, что столь же тонко хотел якобы сыграть Горбачев в Форосе. Хотя где тонко, там и рвется. Проиграть же может и президент.
На первый взгляд, у Алиева есть простой способ выйти из военного конфликта, положение Азербайджана в котором близко к безнадежному — согласиться на военное присутствие России (тем более, что армяне уже согласны). По такому пути уже пошел Эдуард Шеварднадзе, и ему в обмен негласно гарантировано сохранение режима. Но тут-то и кроется, видимо, главная причина неуступчивости Алиева. В своей "Исповеди на заданную тему" Борис Ельцин написал о нем так: "Всем уже было ясно, что держать этого погрязшего в своих мелких и крупных корыстных делах человека в составе Политбюро просто невозможно. Я пришел к Горбачеву и почти час уговаривал: ... стыдно сидеть вместе с ним, стыдно так позорить Политбюро. Так он меня тогда и не послушал". Ясно, что при таких отношениях о сделке "a la Шеварднадзе" говорить уже труднее.
И Алиев вынужден в целях самосохранения апеллировать к Западу. Главный его козырь — нефть. Сейчас в Стамбуле азербайджанская Socar ведет переговоры с западными партнерами, в том числе с British Petroleum и норвежской Statoil, о создании консорциума по добыче нефти на Каспийском шельфе. Конкретно речь идет о двух месторождениях — Азери и Шираг, запасы которых оценены в 400 млн тонн. Ранее Socar из своей будущей доли в консорциуме (30%) обещала треть выделить российскому "ЛУКойлу". Теперь в Турции роль "ЛУКойла" обсуждают более детально. Есть основания предполагать, что западные фирмы были бы не прочь "отодвинуть" россиян от Азери и Ширага, предоставив взамен месторождение Кяпаз (ранее "ЛУКойл" опроверг сообщение агентства ТУРАН, что он якобы уже уступил права на Азери и Шираг консорциуму). Не исключена вероятность, что доля Socar будет сокращена до 20%. Поэтому сегодня рано говорить, что вопрос об условиях участия "ЛУКойла" утрясен. Открыт вопрос и о путях экспорта каспийской нефти. Турция против российского пути (через Новороссийск), Азербайджан не хочет тянуть трубопровод через Армению, а весь Запад против иранского пути. Скорее всего, будет утвержден проект строительства трубопровода через Турцию к Средиземному морю.
Нефть — лишь одна из комбинаций в сложной партии Баку с Москвой. Армяне же видят свой шанс в том, чтобы действиями на поле брани влиять на ход этой партии и добиваться выгодного для себя расклада сил в Баку. Однако обе воюющие стороны близки к цейтноту и полному истощению сил. А Москва продолжает следить за часами, дабы вмешаться, когда один из флажков начнет падать.
ГЕОРГИЙ Ъ-БОВТ