Весенний Бонн встретил Бориса Ельцина летней жарой. Она, казалось, не располагала ни к напряженным переговорам, ни к официальным церемониям. А как раз их дотошные немцы распланировали по минутам и до мелочей. Они предусмотрели все — вплоть до отключения на вилле президента Германии Рихарда фон Вайцзеккера (где состоялась первая официальная встреча) фонтана — дабы звон струй не заглушал чеканный марш почетного караула. Борис Ельцин все же заставил Вайцзеккера и канцлера Гельмута Коля себя подождать — минут 15. День у российского президента вообще выдался напряженный: перед самым отлетом в ФРГ он направил обращение к ООН по случаю приближающейся 50-й годовщины победы во Второй мировой войне, а также поздравил население Еврейской АО с 60-летним юбилеем автономии. Из Бонна передает корреспондент Ъ ВЕРОНИКА Ъ-КУЦЫЛЛО.
Прибыв на виллу Хаммершмидт, Ельцин дважды расцеловал канцлера, которого он давно уже именует запросто и без чинов "мой друг Гельмут", и официально пожал руку президенту фон Вайцзеккеру, покидающему свой пост в конце мая. При обмене приветствиями президент России отметил, что Достоевский и Толстой прочно вошли в культурную жизнь немцев, а Гете и Шиллер стали для России "своими поэтами". Ответная речь Коля не уступала в любезности и была пронизана любовью к России вообще и к Ельцину лично (канцлер обращался к Борису Николаевичу исключительно "на ты"). "Россия — это вообще наш самый главный сосед", — молвил растроганный Коль, как-то позабыв о некстати случившейся между "соседями" Польше.
Дальнейшие переговоры прошли на вилле президента и в резиденции канцлера, где созданию дружеской атмосферы способствовали как украшавшее залу полотно кисти Эрнста Людвига Киршнера "Воскресный отдых шахтеров", так и новые поцелуи Ельцина с Колем. Впрочем, на фоне слов любви и дружбы деловая часть визита выглядела куда более прозаичной, если не сказать жестко прагматичной. К приезду Ельцина в Бонне подготовили не только цветы и улыбки, но и несколько докладных записок — канцлеру. Этим занимались сразу три крупнейших аналитических центра — в Берлине, Киле и Галле. И все три документа выдержаны относительно российских реформ в столь пессимистических тонах, что закрадывается подозрение: это социальный заказ. Центры предрекают и коллапс экономики, и массовую безработицу (уже сейчас), и развал финансовой системы. Короче, вывод ясен — с содействием России стоит повременить. Тем более, что на экономических отношениях двух стран тяжелой гирей визит многомиллиардный долг России. Перед отъездом из Москвы Ельцин заявил о твердом намерении этот непростой вопрос обсудить. Причем речь должна идти не только о долге ФРГ, но и Западу вообще (он уже достиг $80 млрд). По словам Ельцина, Москва рассчитывает на поддержку Бонна в пока не возобновившихся переговорах с коммерческими банками о реструктуризации долгов. Большие надежды, судя по всему, возлагают в Москве и на председательство ФРГ в ЕС (оно начнется в июле), рассчитывая на поддержку при подписании соглашения о партнерстве с ЕС и при вступлении в Совет Европы.
Российский президент вчера не уставал повторять, что он верит Гельмуту Колю в том, что "Германия не отвернется от России". Хотя, наверное, сомнения есть и у него: ведь недаром же Ельцин упомянул мнение российских скептиков, полагающих, что вся любовь вмиг иссякнет, как только последний российский солдат уйдет из Германии. Наверное, потому-то вокруг этого "фактора влияния" столь много церемониальных споров. Вроде уже и компромисс наметился — прощальный парад пройдет в Берлине, но вот главком Западной группы войск Матвей Бурлаков вспомнил: 31 августа, день парада, — рабочий день, а хотелось бы попрощаться с Берлином в выходной, чтобы как можно больше немцев пришло помахать рукой на прощание.
Ну, а если какие-то проблемы останутся в Бонне нерешенными, поможет "горячая линия". Соглашение (единственное в программе визита) о ее создании подписали главы МИД России и Германии Андрей Козырев и Клаус Кинкель.