фестиваль инди
На московском "Винзаводе" прошел четвертый фестиваль независимой музыки "Авант". Итоги подводит НИК Ъ-ЗАВРИЕВ.
Четыре года назад московский промоутер (а заодно и преподаватель журфака МГУ) Максим Сильва-Вега решил собрать на летней площадке клуба "Гоголь" лучших представителей местного "независимого рока", пригласив заодно и несколько инди-групп из Европы и США. Основное внимание инди-музыканты уделают не текстам, а звучанию, поют по-английски (а то и не поют вовсе), норовят поэкспериментировать с электроникой, в общем, близостью к народу похвастать не могут. Но словечко "инди" быстро вошло в моду, а "Авант" оброс своей собственной публикой и прижился в Москве, хотя ему приходится каждый год менять дислокацию.
В этом году "Авант" приютила площадка арт-центра "Винзавод". В роли хедлайнеров выступали молодые английские модники Shitdisco и группа Mudhoney — заслуженные гранжеры из Сиэтла, любимчики Sonic Youth, вдохновившие на подвиги Курта Кобейна из Nirvana.
Первый блок "Аванта" вышел несколько скомканным из-за технических неполадок. Основная программа началась с выступления московских построкеров Silence Kit — когда-то они открывали первый фестиваль в "Гоголе", а сейчас регулярно собирают в клубах аншлаги и считаются самой яркой группой из плеяды музыкантов, сгруппированных вокруг "Аванта". К этому моменту на площадке "Винзавода" число зрителей перевалило за тысячу, а народ все продолжал подходить. После милого, но скучноватого ретро от нью-йоркской команды Ladybug Transistor публику расшевелили новосибирцы Punk TV, ловко смешивающие гитарное звучание с танцевальной электроникой.
Пик мероприятия пришелся, как это часто бывает, не на номинальных хедлайнеров, а на тех, кто играл чуть раньше. God Is An Astronaut, трио из дублинского пригорода, удивило отменным построком, их возвышенные гитарные пьесы как нельзя лучше подошли к пасмурному московскому небу. На ум нередко приходило сравнение с Mogwai, но по сравнению с более именитыми шотландцами GIAA звучат чуть светлее и динамичнее — никаких намеков на грядущий апокалипсис. Некоторый проигрыш в зрелищности (все без исключения построковые банды презирают понятие "сценического шоу") ирландцы компенсируют занятной видеонарезкой — во время остальных выступлений на экранах транслировались крупные планы со сцены.
Затем на сцене появились Shitdisco. Эти юные парни в цветастых нарядах — музыкальное "здесь и сейчас", по ним сходит с ума британская пресса, а течение new rave, в котором Shitdisco наравне с другими англичанами Klaxons считаются основоположниками, называют открытием года. Shitdisco словно работают на контрасте с God Is An Astronaut — шумные, наглые и заводные. Особенно хорош фронтмен Джен Ли — гиперактивный брюнет умудряется петь, играть на клавишах, время от времени хвататься за гитару и всячески "шоуменить", заводя и без того бодрую публику болтовней на ломаном русском. Понятие "рейва" англичане интерпретируют вольно: электроники у них минимум, один синтезатор да неизменная сирена как главный атрибут стиля. Альбом у них вышел совсем недавно, но ушлая московская публика песни отлично узнает и даже иногда подпевает, особенно когда дело доходит до хитов вроде "OK" или "I Know Kung-Fu". Под конец к всеобщему восторгу группа выдала кавер на боевик The Prodigy "No Good", кстати, чуть раньше питерцы "Морэ и Рэльсы" отметились своей версией песни The Prodigy "Breathe".
Когда дело наконец дошло до Mudhoney, над площадкой уже сгущались сумерки. К сцене подтянулись люди постарше — эту группу знает едва ли не каждый из тех, кто лет десять-пятнадцать назад щеголял в футболках Nirvana. Американцы выглядели несколько потрепанными, лучше других сохранился, пожалуй, вокалист Марк Арм, но звучали мощно и очень сыгранно. Год назад у них вышел очередной лонгплей, но свежим материалом Mudhoney не злоупотребляли, играли то, чего все от них ждали,— удушливые и депрессивные номера с первых пластинок: "You Got It", "Toch Me I`m Sick" и прочее. Это был даже не гранж, а нафталиновый хард-рок, переходящий в металл. Отделаться от навязчивых ассоциаций с "монстрами рока" восьмидесятых было очень сложно, квартет из Сиэтла напоминал галлюцинацию из прошлого.