беседовал Борис Барабанов
Нынешней весной в отечественном музыкальном сообществе разразился скандал, достойный славных времен Sex Pistols. Группа "Мумий Тролль" выступила на фестивале журнала Fuzz в сопровождении популярного в узких кругах трэш-шапито "КАЧ", лидер которого Сергей Masterboy внятно и многократно проговорил под аккомпанемент Ильи Лагутенко и его музыкантов: "Витя Дробыш, соси, у..ыш!" Видеозапись их выступления тут же стала хитом в YouTube. Не успели утихнуть страсти, как Илья Лагутенко подбросил публике еще один повод поломать копья — клип "Ru.Da", в котором сюжет с участием артиста развивается параллельно с историей второго персонажа — темнокожего жителя Африки. Как и следовало ожидать, всплеск активности "Мумий Тролля" разрешился новым альбомом. Он называется "Амба" и выходит в свет 7 июля, то есть 07.07.07.
О чем новый альбом группы "Мумий Тролль"?
В моем понимании альбом — это то, что слушается от начала до конца на одном дыхании, как история, как единое целое. В применении к "Мумий Троллю", целое — это группа людей, которая в последние несколько лет занимается почти исключительно тем, что играет концерты, и еще умудряется этим наслаждаться. Нам не скучно, мы уверены в правильности того, что делаем, мы свободны в своем творчестве и не повторяем себя. Магия этого процесса стала основой пластинки.
Первая половина альбома представляется достаточно озлобленной по сравнению с тем, что вы пели в последние годы. Но в конце все, тем не менее, выезжает к такой пляжной-молодежной беззаботности. Можешь ли как-то оценить соотношение обеспокоенности и успокоенности в этом альбоме?
Успокоенности здесь точно нет. А обеспокоенность здесь прежде всего артистическая. Новое время открывает тебе новые горизонты, новые возможности. Насколько ты хочешь и можешь ими пользоваться? Мы хорошо умеем делать то, что умеем, но насколько это вписывается в день сегодняшний? Насколько я как автор и мы вместе как группа вписываемся в то, что происходит в нашей стране, в нашем городе, среди наших друзей, в нашей музыке? Вот это — главный нерв альбома.
Но внешний мир ведь все равно как-то врывается в ваш. Хотя бы в виде телевизора в гостиничном номере.
Это отношения реальности и виртуальности. Жизнь внутри нашего замкнутого круга для нас — реальна, окружающим она не видна, для них она виртуальна. С другой стороны, если считать реальностью жизнь, которую, скажем, показывают в новостях, то к нам она приходит тоже в каком-то трансформированном, интерпретированном виде. То есть она тоже, получается, не настоящая. Конечно, интересно понять, где грань между настоящим и ненастоящим, а с другой стороны — нужно ли? Может быть, оставить телевизору телевизорово? Мне часто хочется, чтобы эта жизнь, о которой мы узнаем с чужих слов, убралась обратно в телевизор. Пусть она будет там.
Что происходит с вашим свежим клипом "Ru.Da."?
Его снял американский режиссер Энтони Хоффман. Его самая известная работа — рекламный ролик, вот этот, "Хелло, Мото!". Он успешный рекламный режиссер в Голливуде с миллионными бюджетами, кроме того, он снял фильм "Красная планета" — о путешествии на Марс. Он случайно оказался на нашем концерте в Америке. Мы познакомились. Когда рядом оказываются музыкант и режиссер видео, первое, о чем они могут говорить,— это совместная работа. Нам удалось объяснить Энтони, что мы, российские артисты, ни в каком страшном сне не сможем выполнить все требования, которые приняты в их "большой" индустрии. Мы с ним решили, что будем подстраиваться под его график. Он звонил и говорил: "Такого-то числа я смогу снять вас после своей основной смены в Лондоне". Мы приезжаем, и оказывается, что это воскресенье, и закрыта нужная нам улица, а чтобы ее открыть, нужно вызывать подкрепление — нас больше, чем пять человек, а по новым антитеррористическим правилам в этом случае с нами должна быть полиция. Или, например, надо снимать в Америке, а у них — Пасха. Половина съемок проходила в Африке. Поэтому мы снимали клип несколько месяцев. И главное, я сказал ему, что, честно говоря, в принципе не понимаю, зачем нам этот клип. Режиссеру нравится песня, нам хочется иметь видео, но на практике, сказал я ему, ты вряд ли получишь какие-либо роялтиз с проката этого видео, максимум, что я могу гарантировать, это то, что мы выложим этот клип в YouTube. Единственный вариант попадания этого клипа на какой-нибудь телеканал — это если сами его работники позвонят и попросят его к себе в эфир. Я не собираюсь никому из них ничего предлагать, потому, что их разговор начнется сразу с фразы "Мы считаем...". Я же в 95% случаев считаю по-другому.
Я уже слышал несколько точек зрения насчет этого клипа, многие в недоумении. Как тебе такая трактовка: параллельный сюжет с темнокожим парнем намекает на то, что артисты — это негры музыкальной индустрии, которые встают каждое утро и тоже в своем роде "кидают руду".
Ты не далек от истины. Изначальная идея режиссера была в противопоставлении двух миров. Я долго объяснял режиссеру, что такое "руда", наконец дошел до понятия "черная металлургия", и он тогда сказал: "Значит, и человек должен быть черным". Два человека, черный и белый, у каждого свои проблемы. В итоге черный человек находит свое освобождение в прыжке в никуда, а белый возвращается к своей цивилизации, входит в знакомую дверь, к мухам и бутылкам, пусть они красивые и с этикетками.
Мне, как и любому, кто получил именную промо-копию альбома, конечно, очень льстит, когда на пластинке постоянно звучит: "Копия Бориса Барабанова". Ясно, что это сделано, чтобы предотвратить преждевременный сброс диска в интернет. Но ведь в первую же ночь после того, как настоящий диск появится в продаже, он все равно там окажется.
И выложу его я сам!
Тогда не было ли желания, как это сейчас часто делают с целью привлечения интереса, выложить его заранее, например черновые версии новых песен?
Так они и так там есть в концертных вариантах — мы обкатали примерно половину нового материала на концертах. У всех есть телефоны и камеры, мы на это давно плюнули. Все понимают реалии сегодняшнего момента, только с издателями хочется сохранить джентльменские отношения. О CD как источнике дохода все уже перестали говорить, это скорее материализованные усилия. Диск — это теперь некий лефлет, флаер, рекламная продукция: "У нас есть для вас кое-что новое". Мы как-то сидели в Америке в кафе, подошел человек и спросил: "Вы музыкой интересуетесь?" Я сказал: "Да, конечно".— "Я записал музыку. Вы можете найти ее в MySpace по такому-то адресу, но, если хотите, можете послушать прямо сейчас, у меня есть диски".— "Конечно, хочу!" — "Пять долларов". В этом есть какая-то правда. Всех печалит положение на музыкальном рынке в стране и в мире. С другой стороны, по отношению к музыканту оно честное. Ты — это то, чего ты реально стоишь. В конце концов ты пошел на улицу, и сыграл, и продал свои диски. Наши концерты — то же самое. На сколько наиграл, на столько и живешь. Правда, здесь мне могут сказать, что я кривлю душой, мы все же успели кое-что сделать, когда ситуация была иной. Сейчас действительно выигрывают те музыканты, у которых уже есть реальная публика. Какому-нибудь Роду Стюарту, Aerosmith или The Rolling Stones очень хорошо — они тридцать-сорок лет делали свое дело. Наша публика тоже, слава богу, с нами. Но при этом я очень люблю наши выступления на неподготовленных территориях — в таких местах, где нет ни наших соотечественников, ни вообще людей, которые симпатизируют этой музыке в целом. Это момент истины.
Тем не менее в последние годы у "Мумий Тролля" сложился образ группы, играющей преимущественно на олигархических заказниках и вообще ведущей такой воздушный образ жизни — богатые заказчики, запись в Доминиканской Республике, серфинг...
Все это существует, но людям свойственно преувеличивать. Если бы у нас была возможность все время парить в небесах, мы бы не говорили о новых пластинках, просто не спускались бы.
Не жалеешь все-таки о провокации, устроенной на премии журнала Fuzz?
Как можно жалеть о том, что было сделано по зову сердца? Мне безумно понравилась первая пластинка трэш-шапито "КАЧ". Конец прошлого года весь прошел под знаком этой записи. Мне очень захотелось взаимодействия с этой музыкой, это было чисто продюсерское желание — я услышал в своей голове, как она может звучать по-другому, более агрессивно и более доходчиво. Потом мы увидели объявление на столбе — ""КАЧ" в клубе Ikra". В зале было пятнадцать человек, включая нас четверых. Мы познакомились. Когда подошло время фестиваля журнала Fuzz, я понял: вот отличный повод для совместной работы.
Ты знал, что это будет за текст?
Да, конечно, это я его выбрал. Кач спросил меня: "Ты уверен?" Я сказал: "Да, главное, чтобы ты не переживал за техническую сторону". Серега сказал: "За меня будь спокоен".
Как бы часто Сергей ни произносил слова "мистический Дробыш", есть конкретный человек, которому не позавидуешь.
Ну, надо же было всех встряхнуть. Десять лет о фестивале журнала Fuzz никто не вспоминал, а тут смотри-ка. Если не устраивать вот таких встрясок время от времени, так вообще все скиснет. Я думаю, что от этой ситуации все только выиграли. У Кача в текстах есть кто угодно, и Герман Греф, и я, но так получилось, что досталось Виктору. Я больше чем уверен, что сам Витя все прекрасно понимает и трезво оценивает ситуацию. Нагнетают ее те, кто вокруг него. Мне все это наблюдать забавно и смешно, для этого все и затевалось. Тут мой приятель съездил впервые с женой в Лос-Анджелес, я спрашиваю: "Жене-то понравилось?", а он говорит: "Она все время высматривала на улицах каких-нибудь актеров, знаменитостей".— "И что, увидела кого-нибудь?" — "Ага, Дробыша, на Родео-драйв!"
Подробнее о диске "Амба" на странице 18