Проект сам по себе для публики совсем не в новинку. "Репрессированная музыка" — это название целого цикла концертов, который в свое время проводили музыканты круга фестиваля "Возвращение". Смысл ясен и из самого названия: музыка композиторов ХХ века, подвергавшихся притеснениям и гонениям. В программу диска (и в персонажи книги, соответственно) попали восемь композиторов. Четверо из них — советские (если причислять к ним и Мечислава Вайнберга, бежавшего в СССР из Польши в 1939 году: увы, что называется, из огня да в полымя), и репрессии, о которых идет речь, относятся либо к террору 1930-х (случай Александра Мосолова и Всеволода Задерацкого), либо к послевоенному "закручиванию гаек" (коснувшемуся и Вайнберга, и Александра Веприка). Остальные четверо — композиторы еврейского происхождения из Восточной Европы (Павел Хаас, Гидеон Кляйн, Виктор Ульман и Эрвин Шульхофф), судьба которых, несмотря на все их творческие различия, сложилась со зловещим единообразием. Почти все они в начале 40-х оказались в Терезине, образцово-показательном лагере, где случайных международных наблюдателей до поры до времени успокаивали — в том числе и "бодрой" культурной жизнью местных обитателей.
Видимо, в данном случае для завершенности картины действительно необходимы все эти биографические детали, сколь невеселые, столь колоритные иногда на свой лад (Всеволода Задерацкого во время гражданской войны избавляет от расстрела сам Дзержинский, всю ночь слушавший через стенку, как приговоренный к смерти композитор играет на рояле; тот же Задерацкий уже в 1937-м на Колыме записывает свои "24 прелюдии и фуги" карандашом на телеграфных бланках). В противном случае представляемая здесь коллекция показалась бы по крайней мере чрезмерно пестрой и дробной — от прелюдий для виолончели соло Вайнберга (посвященных Ростроповичу) до кантаты Александра Веприка "Сталинстан", от лиричной сонаты для гобоя и фортепиано Павла Хааса до хулиганских пьес Эрвина Шульхоффа для контрафагота соло.