Памяти Елены Шмелевой

Для нас просто Лена: мы познакомились в лингвистической экспедиции в Дагестане после ее второго, а нашего первого курса и с тех пор дружили, не расставаясь, всю жизнь. Тогда казалось очень забавным, что молодая пара Шмелевых выгородила себе небольшое частное пространство за занавеской в столовой, и на наших глазах, через ссоры, слезы и смех рождалась семья, которая счастливо просуществовала почти пятьдесят лет. В то время за парой закрепилось прозвище Шмели, которое позже распространилось и на их детей.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Следующей зимой Шмели собирались справлять золотую свадьбу, на которую Лена мечтала собрать всех-всех рассеянных по миру друзей. Она, как никто другой, заслужила эту радость и этот праздник. Теперь не случится.

В научном мире Лена занимала совершенно особое место. Она вроде бы никогда не была лидером, но всегда была центром. Она не вела за собой людей, но вокруг нее всегда были коллеги, друзья и ученики.

Любое ее академическое выступление было теплым и домашним. Одна из основных областей ее академического интереса — анекдоты — превращала любое официальное мероприятие в веселый и непринужденный разговор с аудиторией. Ее обожали студенты — и российские, и американские. Особенно она гордилась и радовалась народной любви: благодаря ее многолетней работе в качестве ведущей передачи «Грамотей» на радио «Маяк» ее узнавали по голосу самые неожиданные люди в самых неожиданных местах. Работала она и в “Ъ”: вела рубрику о русском языке в журнале «Ъ-Наука».

Мы до сих пор помним организованные ею подмосковные конференции, на которые молодые ученые приезжали вместе с маленькими детьми, и занятие находилось для всех: детям отдельно читались веселые лекции, и они чувствовали себя полноценными участниками академической жизни родителей.

Ленины человечность, остроумие и коммуникабельность не вступали в противоречие с ее научной деятельностью. Ее книга «Русский анекдот. Текст и речевой жанр» (2002), написанная в соавторстве с мужем Алексеем Дмитриевичем Шмелевым, стала классической. Если ее характер чему и мешал, так это карьере: она совершенно не стремилась к ней, не рвалась защищать докторскую диссертацию. Но и тут совершенно естественно, благодаря уважению и безоговорочному доверию коллег она стала заместителем директора Института русского языка РАН и до самого конца оставалась любимым всеми начальником.

Мягкость и душевность сочетались в Лене с крепким внутренним стержнем, с умением прекрасно различать добро и зло и не принимать в последнем никакого участия. Она с готовностью подставляла плечо (порой даже оба), разделяла чужие боли и проблемы, помогала и молодым, и старикам. Она всегда поддерживала всех близких, своего мужа и троих сыновей, и бесконечно гордилась ими.

Еще одна редкая Ленина черта — умение прощать. Лена была глубоко верующим человеком, но это далеко не всегда гарантирует приверженность истинно христианским ценностям. Для Лены же они были основополагающими чертами характера.

Конечно, влияние Лены выходило далеко за пределы научного мира. Она была хлебосольной хозяйкой открытого дома, принимавшей за своим столом и объединявшей совершенно разных людей. Причем каждый чувствовал себя привеченным и отмеченным Лениным теплом и заботой. В ее окружении люди перемешивались, заводили новые знакомства и связи, но в первую голову все они оставались шмелевскими друзьями. Лена обладала потрясающей эмпатией и искренним интересом к людям, отчасти поэтому ей удалось создать и поддерживать огромное сообщество, состоящее из людей разных профессий и разных поколений.

Пусть это прозвучит эгоистично, но мы воспринимаем Ленину смерть как утрату части себя и своей жизни. Причем утрату настолько большую и важную, что ее не удастся восполнить ничем.

Мария Бурас, Максим Кронгауз