Грузия не видит границ
В Тбилиси не ответили на призыв к делимитации и демаркации
В Тбилиси решили проигнорировать новый призыв Москвы приступить к делимитации и последующей демаркации границ Грузии с Южной Осетией и Абхазией. Эта тема — едва ли не единственная, по которой позиции грузинских властей и оппозиционеров сходятся. Все они считают Южную Осетию и Абхазию «оккупированными Россией территориями» и не признают бывшие административные границы государственными. Между тем особенно взрывоопасной может стать ситуация с Южной Осетией: даже в самом Цхинвале по-разному отвечают на вопрос о том, где именно должна проходить граница с Грузией.
Фото: Сафрон Голиков, Коммерсантъ
Фото: Сафрон Голиков, Коммерсантъ
О необходимости начала делимитации, а затем и демаркации границ Грузии с Южной Осетией и Абхазией заявил 19 мая замглавы МИД РФ Михаил Галузин. Об этом он сказал в ходе встречи с и. о замглавы МИД Абхазии Одиссеем Бигвавой и советником президента Южной Осетии Константином Кочиевым. Встреча состоялась в преддверии 64-го раунда Женевских дискуссий по безопасности на Южном Кавказе, намеченного на июнь. Об этом же говорилось в совместном заявлении по итогам беседы.
Власти Грузии официально никак не отреагировали на призыв Москвы, Цхинвала и Сухума, прозвучавший, впрочем, не первый раз.
Во многих предыдущих случаях грузинский МИД, а также депутаты из правящей партии «Грузинская мечта» (ГМ) реагировали довольно резко: никакой государственной границы нет, есть только «линия оккупации». Такого же подхода придерживается и грузинская оппозиция.
«Так называемая Южная Осетия создана Москвой после оккупации Грузии Красной армией в 1921 году. Есть только одна Осетия, и она сегодня называется Северной Осетией — Аланией, а Южную Осетию придумал Сталин»,— пояснил “Ъ” позицию ГМ один из главных идеологов партии, кинорежиссер Георгий Хаиндрава. Он уверен, что Южную Осетию «империя использует в качестве инструмента против независимости и государственности Грузии», так же, как и Абхазию, которая, впрочем, по словам собеседника “Ъ”, «в отличие от Южной Осетии, исторически реально существовала».
Один из лидеров общины грузинских беженцев из Абхазии, Георгий Гвазава, рассказал “Ъ”, что вопрос о делимитации и демаркации абхазской границы всегда стоял менее остро и вызывал меньше споров, чем вопрос с Южной Осетией: «Абхазы считают, что река Ингури — естественная граница и особого смысла в педалировании проблемы демаркации-делимитации нет». В то же время граница с Южной Осетией, продолжил Гвазава, «проходит по суше и имеет сложную конфигурацию».
Проблема «конфигурации» нередко вызывала споры в политических кругах Южной Осетии, а однажды даже привела к конфликту между Москвой и Цхинвалом.
Весной 2024 года по рекомендации ФСБ три знаковых в Южной Осетии политика — депутаты Гарри Мулдаров, Давид Санакоев и Дзамболат Медоев — были лишены российского гражданства. Первый возглавлял госкомиссию по делимитации и демаркации госграницы Южной Осетии с Грузией. Второй — бывший глава МИД республики, который разыскивается Международным уголовным судом за участие в войне 2008 года.
В качестве причины лишения российского гражданства ФСБ указала на «действия, ведущие к нарастанию напряженности вблизи границы России». Речь шла о попытке трех депутатов утвердить в парламенте документ о необходимости проведения государственной границы с Грузией в соответствии с Декретом №2 Всегрузинского Центрального исполнительного комитета советов и Совета народных комиссаров ССР Грузии об образовании Юго-Осетинской автономной области от 22 апреля 1922 года. Мулдаров, Санакоев и Медоев утверждали: согласно тому документу, территория Южной Осетии на 200 кв. км больше, чем в соответствии с картами 1980-х годов, принятыми за основу при проведении административных границ в позднесоветский период. Все три депутата обещали подать на ФСБ в суд и обвинили президента Южной Осетии Алана Гаглоева в «неспособности защитить интересы» республики.
Эксперт независимого информационно-аналитического ресурса Nation.ge Давид Авалишвили предположил в беседе с “Ъ”: Москва наказала трех политиков, поскольку «не считала целесообразным обострение отношений с Тбилиси на фоне начавшегося их потепления».