В поисках вчерашнего дня

Кто прошел в финал «Евровидения»

17 мая в Базеле пройдет финал «Евровидения-2025». По окончании второго полуфинала Игорю Гаврилову стало ясно, что нынешний конкурс если и останется в памяти, то не благодаря музыке, а в силу его феноменального следования сложившимся за годы клише.

На следующее утро после второго полуфинала «Евровидения-2025» в таблицах прогнозов букмекеров с большим отрывом лидировала шведская группа KAJ с песней «Bara Bada Bastu». Все обаяние номера состоит в том, что дело происходит в бане. Швеция наверняка пролетит мимо победы: дело в том, что в полуфиналах голосовали только телезрители, которые любят, когда им дают веселое легкомысленное зрелище.

А на этапе голосования за финалистов подключатся национальные жюри, то есть профессионалы. Они склонны оценивать вокальные данные участников, аранжировки песен и прочие серьезные материи. И вот здесь как раз придется ко двору главный соперник KAJ — австриец Джей Джей (Йоханнес Питч). На «Евровидении» любят, когда мужчины берут «женские» ноты. Музыковеды пишут, что в конкурсной песне «Wasted Love» Джей Джей, контратенор с оперной выучкой, добирается до высокой сопрановой ноты — до-диез третьей октавы. К тому же в «Wasted Love» наряду с оперной основной частью присутствует еще и техно-кода, то есть песню не назовешь однообразной и построенной на одном приеме.

Это вообще распространенное явление среди песен-претенденток. Авторы песен вроде бы и понимают, что пишут низкосортный однодневный поп, но и совсем позориться не хотят.

Например, в основе песни «Survivor» армянского исполнителя по имени Парг — маршеобразный поп-рок в русле группы Imagine Dragons, однако, едва разогнавшись, Парг неожиданно сбрасывает обороты и врубает неизбывную армянскую тоску под дудук. Прием работает, Парг проходит в финал.

Женские поп-баллады из Черногории и Грузии хотелось классифицировать как «советскую эстраду», кажется, что-то такое исполнялось на конкурсе «Интервидение» в его вторую итерацию, в 1970-е. Эти песни в финал не прошли, даже несмотря на танцы мужчин в черкесках в номере Мариам Шенгелии. Но громкая песня о неразделенной любви и женской доле остается одним из постоянных трендов на «Евровидении». Поэтому и гречанка Клавдия, и израильтянка Юваль Рафаэль в финал предсказуемо попали.

Юваль Рафаэль, несмотря на негативный фон вокруг ее выступления, держится уверенно: в ее жизни уже были гораздо более страшные вещи, чем свист на трибунах (см. “Ъ” от 12 мая). В списках букмекеров она на пятом месте, но от лидеров отстает существенно. Фактически ее судьба на этом конкурсе находится в руках национальных жюри.

Россия исключена из Европейского вещательного союза и с 2022 года в «Евровидении» не участвует, но среди конкурсантов есть артисты, выросшие в русскоязычных регионах и говорящие по-русски.

Несмотря на вирусную популярность песни «Espresso Macchiato», шансы эстонца Томми Кэша на победу в финале «Евровидения» оцениваются букмекерами в 3%, что соответствует 7–8-му месту в общем рейтинге.

Песню написал финн Йоханнес Науккаринен, который в конкурсе 2023 года отличился с не менее меметичным номером «Cha Cha Cha» в исполнении рэпера Кяарийи. А в клипе и концертном номере «Espresso Macchiato» отчетливо видна рука российской группы Little Big, с которой Томми Кэш сотрудничает много лет.

Во время пресс-мероприятий в преддверии «Евровидения-2025» эстонец спокойно отвечал на вопросы на русском языке. Не избегали вопросов, заданных по-русски, и девушки из латышской группы Tautumeitas. К слову, их песня «Bur Man Laimi» — наиболее самобытная на конкурсе, ее прогрессив-фолковая конструкция противоречит всем формулам, принятым у сочинителей «европесен».

Россия как будто незримо присутствует на конкурсе, но скорее в комическом контексте. Например, песня «Laika Party», с которой представляла Ирландию норвежка Эмми, посвящена первой советской собаке в космосе. По версии Эмми, Лайка не умерла в полете, а устроила вечеринку среди звезд. Альтернативная версия судьбы Лайки положена на стереотипный электропоп 1990-х в духе Eiffel 65.

Все последние годы «Евровидение» вроде бы шло в сторону музыкального разнообразия и новаторства, но нынешний, 69-й конкурс словно собрал в одной программе все клише, в которые его долгие годы тычут носом меломаны. А от клише недалеко и до прямых заимствований.

Упомянутый Парг не только взял звук у Imagine Dragons, но и повторил номер аргентинской цирковой труппы Fuerza Bruta с человеком на большой беговой дорожке. Этот номер в 2009 году был использован в церемонии открытия московского «Евровидения», где центральной фигурой был тогда Дима Билан.

А Филипп Киркоров, наоборот, успел использовать в собственных весенних шоу сценографию финской участницы «Евровидения-2025» Эрики Викман. Певица еще зимой представила публике конкурсный номер, во время которого она балансирует на стойке огромного подвешенного на лонжах микрофона. Кстати, она в курсе киркоровского заимствования и не в обиде на коллегу: «Да, я видела, он сделал отличную копию!»

«Евровидение» когда-то занимало особое место в карьере Киркорова-певца и Киркорова-продюсера. Теперь он на конкурс не ездит, но над состязанием словно висит его тень: расшитые золотом костюмы, усыпанные блестками танцоры балета, дым коромыслом и до тошноты старомодный саунд, над которым работают «лучшие продюсеры»,— все это как будто зашито в ДНК «Евровидения». И недаром Филипп Киркоров на днях появился в эфире суперрейтингового «The Tonight Show» Джимми Фэллона. Упаси бог, не с песней, конечно. А как шаблонная «болгарско-русская поп-икона», чью фамилию не выговорить, но чей образ так смешно косплеить.

Игорю Гаврилову