Народная жена Советского Союза
Умерла Нина Гребешкова
На 95-м году жизни в Москве умерла актриса Нина Павловна Гребешкова. Если бы существовало такое почетное звание, она была бы «Дважды Народной Женой Советского Союза». Надеждой Ивановной Горбунковой, образцовой советской женой нелепого и милейшего Семен Семеныча из «Бриллиантовой руки» (1968) Леонида Гайдая, и женой самого гениального Гайдая, с которым прожила сорок лет и восемнадцать дней (1953–1993).
Актриса Нина Гребешкова
Фото: Вадим Тараканов / ТАСС
Актриса Нина Гребешкова
Фото: Вадим Тараканов / ТАСС
Из одной из своих первых загранпоездок в КНДР Нина Гребешкова вывезла национальный лозунг «Чучхе и Чхоллима» — «самостоятельность и независимость», который и сделала своим жизненным девизом.
Это была прежде всего независимость от мужа в хорошем смысле слова. Да, она сыграла в десяти его фильмах — от конъюнктурно-комсомольского «Трижды рожденного» (1960), который Гайдай поставил, чтобы реабилитироваться за репрессированную комедию «Жених с того света», до «На Дерибасовской хорошая погода, или На Брайтон-бич опять идут дожди» (1992). Но это всегда были эпизодические роли.
Порой — бриллиантовые. Та же Надежда Горбункова или врач психиатрической лечебницы из «Кавказской пленницы» (1966). Та самая, что на требование госпитализированного Шурика вызвать прокурора невозмутимо напоминает главврачу, что прокурор сидит в шестой палате, той самой, где раньше сидел Наполеон.
Еще их можно увидеть вместе с Гайдаем в полуминутных ролях нежных супругов в короткометражке Мери Анджапаридзе «В пути» (1961). Вот и все. Единственный такой пример разделения профессиональной и личной жизни — Ирина Скобцева и Сергей Бондарчук, лишь однажды снявший свою жену в большой роли, а пять раз — в ролях крохотных.
Нельзя сказать, что на этой почве у Гребешковой не возникали с мужем конфликты. Так, ей страстно хотелось сыграть в «Бриллиантовой руке» управдомшу Плющ. Но Гайдай решительно отказал жене: на роль Плющ ему требовалась этакая «бандерша», а не миниатюрная блондинка Нина.
В результате управдомшу сыграла великая Нонна Мордюкова. Зато Гребешкова превратила Горбункову, казавшуюся ей «бело-розовой пастилой», в великую трагикомическую Жену с большой буквы.
Ну, а про бытовую независимость Гребешковой ходят легенды. Единственное, что умел Гайдай совершить по дому, так это гениально приготовить борщ. Всем остальным, от ввинчиваний лампочки в перегоревшую настольную лампу до починки автомобиля, который Гребешкова водила с лихостью Шумахера, занималась именно она, домашняя «царица». Может, именно поэтому Гайдай доверил ей галлюцинаторную роль царицы Тамары в «12 стульях» (1971). Но профессией она отнюдь не жертвовала.
Вообще-то дочь портнихи-надомницы и мастера альфрейной росписи, грубо именуемого в биографических справках маляром, собиралась быть учительницей. Но, по легенде, на дне рождения ее подруги Маши отец подруги, великий советский поэт Владимир Луговской, уговорил девушку попробоваться во ВГИК. Попробовалась, удалось с первого раза, удивилась.
Правда, из легендарной мастерской Сергея Герасимова и Тамары Макаровой ее отчислили за съемки в вестерне Константина Юдина «Смелые люди» (1950). Удалось восстановиться в мастерской актера Василия Ванина, но тот вскоре умер. И Гребешкова оказалась в актерско-режиссерской мастерской Владимира Белокурова, где и познакомилась с трогательным, долговязым, «не знающим слов любви», увечным и нищим фронтовиком Леонидом Гайдаем, совершенно к тому моменту неизвестным, в отличие от уже влившейся в кинопроцесс Нины.
Драматические роли Нины Гребешковой сейчас почти забыты. Хотя среди них были главные, как в фильме Евгения Тетерина и Анатолия Бобровского «Муму» (1959).
И роли второго плана в таких значительных фильмах, как «Вызываем огонь на себя» (1964) Сергея Колосова или «Доживем до понедельника» (1968) Станислава Ростоцкого. Играла она почти до самого конца жизни: в фильмах Николая Лебедева «Легенда №17» (2013) и «Экипаж» (2016) и сериале Константина Богомолова «Содержанки-2» (2020).
Но все равно она останется в истории Надеждой Ивановной Горбунковой, пытающей отключившегося мужа оглушительным будильником, чтобы дознаться, откуда он взял пистолет.