Событие недели — "Жесть" (2006) Дениса Нейманда, образцовый фильм обманутых ожиданий, характерный для отечественного кино, как раз тот случай, когда режиссеру говорят спасибо за попытку (2 июня, "Первый канал", 21.20 ***). Надежды внушали прежде всего имена сценариста Константина Мурзенко и режиссера, дизайнера по образованию, до "Жести" снимавшего документальные фильмы, в частности, про пресловутую Чуйскую долину. Начало фильма кажется почти манифестом: дескать, кончилось время кособокого гламурного кино, с которым господин Нейманд сводит счеты в лице его наиболее ярких представителей. Героиня-журналистка выезжает на место происшествия: сбрендивший бизнесмен бушует и удерживает в заложницах жену. Жену играет Рената Литвинова с внушительным синяком под глазом. Мужа — Гоша Куценко: он успевает побродить по экрану голышом и произнести сбивчивый монолог, какие обычно произносят в американском кино преступники, которым открылась некая иная реальность, прежде чем ментовский снайпер вышибает ему мозги. Рассчитавшись таким образом со знаковыми фигурами глянцевого кино, режиссер все оставшееся время фильма пинками гоняет по болотам и чащобам пригородного садоводства ту самую журналистку. Хотя сыгравшая ее Алена Бабенко и не блондинка, в своем отношении к ней Денис Нейманд руководствуется принципом Альфреда Хичкока: блондинок приятнее мучить. Нет, кажется, такого испытания, которым он не подверг бы героиню, самонадеянно пустившуюся в компании следователя ловить бежавшего из психушки маньяка. Маньяк оказывается самым милым и, возможно, ни в чем и не виноватым существом. Зато садоводство — филиалом ада. Следователя убивают байкеры, пародирующие персонажей "Безумного Макса" и сыгранные музыкантами группы "Кровосток". Из-под каждого куста, из каждой лужи выползают отморозки, алкоголики и садисты, которые только и мечтают полакомиться телом госпожи Бабенко, прежде чем пустить ее на корм пиявкам. Как обычно и происходит, наворот страстей начинает вызывать реакцию, прямо противоположную той, которую планировал режиссер. Все эти уроды кажутся уже не исчадиями бездны, а мальчишками и девчонками, которые в отсутствие родителей разыгрывают на даче всяческие страсти-мордасти, притворяясь то ранеными, то убитыми. В общем, фильм зависает в некоем безвоздушном пространстве. Для трэша в нем слишком много авторских заморочек. Для авторского кино — перебор трэша. Журналистка оказывается в эпицентре криминальных страстей и в "Свидетеле" (Eyewitness, 1981) Питера Йетса, некогда снявшего эталонный триллер "Буллит" (1968), но в общем звезд с неба не хватающего (1 июня, "Первый канал", 1.40 ***). Игра в кошки-мышки, в которую оказывается вовлеченной героиня Сигурни Уивер, ее амбивалентные отношения с героем Уильяма Харта, при всей скромности режиссерского дара Йетса, гораздо более зловещи, чем "казаки-разбойники" из "Жести". Харт сыграл ветерана Вьетнама, работающего ночным сторожем и совсем непохожего на прочих "вьетнамцев"-психопатов, расплодившихся в те годы в американском кино. У него две страсти — собаки и телеведущая, чьи программы он записывает, чтобы пересмотреть утром. Когда в охраняемом им доме происходит убийство, а женщина его мечты прибывает на место происшествия, сторож начинает интересничать, дает понять, что знает о преступлении гораздо больше, чем говорит, и в итоге чуть ли не гипнотизирует журналистку, добившись от нее взаимности. Все бы хорошо, но развязка несколько диковата, хотя для российского зрителя и небезынтересна: ведь в действие включаются какие-то не очень добрые люди, занимающиеся контрабандой евреев-отказников из СССР в США.