премьера театр
Трагедию Шекспира поставил Игорь Яцко, преданный ученик Анатолия Васильева, актер и режиссер, ставший в отсутствие мастера неофициальным лидером его театра. В его интерпретации история римского военачальника, презиравшего чернь и изгнанного ею из Рима, перекликается с историей самого Анатолия Васильева, покинувшего Россию после того, как московские чиновники отобрали у его театра помещение на Поварской улице. За развитием событий в Древнем Риме пять часов наблюдала АЛЛА Ъ-ШЕНДЕРОВА.
О постановке "Кориолана" Игорь Яцко задумался еще в то время, когда Анатолий Васильев разбирал со студентами своей лаборатории тексты Шекспира в переводе Осия Сороки. "Кориолана" мастер не разбирал, но выбор Яцко сразу же одобрил.
Трудно сказать, о чем был бы спектакль, если бы господин Васильев не покинул прошлым летом стены своего театра и, подобно герою трагедии, не отправился в добровольное изгнание в Париж, но сейчас за шекспировским сюжетом явно просвечивает его история.
Шекспир, как известно, воспользовался сочинением Плутарха, оставившего жизнеописание римского полководца Кая Марция — воина, прозванного Кориоланом за доблесть, проявленную в битве при Кориолах. Благородный, страстный и прямодушный Кориолан был избран одним из консулов Римской республики, но не смог скрыть презрения к плебеям и отказался прилюдно показывать им свои боевые раны. После чего был предан друзьями, изгнан из города и даже повел на него вражескую рать, но, остановленный проклятьями собственной матери, предпочел умереть, чем увидеть родной город в руинах.
Всю эту историю господин Яцко поставил в лучших традициях Анатолия Васильева: события здесь развиваются нарочито неспешно, текст цедится как бисер, каждый жест и звук выверены до совершенства. На реквизит, костюмы и даже обувь (художник Вадим Андреев) можно заглядеться, а скупые декорации Веры Мартыновой — резная римская беседка, она же Капитолийский холм, она же склеп,— идеально вписываются в трехъярусный зал "Глобус", воспроизводящий знаменитый шекспировский театр в Стратфорде. Добавьте к этому медленно, как в античных трагедиях, шедших с утра до заката, меркнущий свет — купол у "Глобуса" стеклянный; восьмигранный пол, то и дело уезжающий вниз, в обитель плебса; и неистового Кориолана на цирковой лонже — взмывающего вверх и срывающегося вниз по прихоти судьбы, вернее, по прихоти черни. Чернь здесь изображают шесть дам, не без юмора демонстрирующие, как изменчивы и случайны прихоти толпы и как легко ею манипулировать.
Словом, зрелище отменно сделано, а Илью Козина, исполнившего сложнейшую роль Кориолана, можно назвать открытием нынешнего сезона. Однако у спектакля господина Яцко, за каждой мизансценой которого маячит тень Анатолия Васильева, есть существенное отличие от постановок мастера — нестерпимо монотонный ритм. То, что актерам пять часов подряд удается существовать почти на градусе закипания, одинаково надрывно играя и кульминацию, и проходные сцены, доказывает, что уникальная актерская школа Васильева еще жива, но для зрителя этот нескончаемый надрыв очень утомителен.
Проходные, связочные сцены вместо положенных трех минут здесь длятся пятнадцать. Как, скажем, интермедия, в которой наряженные современными метрдотелями девушки изображают рабов в доме у Авфидия, давнего противника Кориолана. Обаятельная сцена, ничего не скажешь. Еще обаятельней и эффектней та, в которой одетые в звериные шкуры и доспехи девушки изображают встречу двух воинов. Но ключевые сцены на их фоне меркнут и теряются — нужно же зрителю когда-то перевести дух.
Впрочем, новорожденному спектаклю еще только предстоит набрать воздуха и расправить легкие. Пока же в памяти остается Кориолан, бесстрашно парящий над толпой плебеев, экстатические вопли его матери (Мария Зайкова), остановившиеся от ужаса глаза жены (Елена Михальчук) — бледной девочки, не выпускающей из тонких рук прялку. И удивительное ощущение актерской спаянности и бесстрашия труппы, признающей, что история Кориолана — это их история и история их театра.
Что же их ждет?.. У Шекспира Кориолан погибает, убитый варварами за отказ штурмовать Рим. Однако некоторые историки утверждают, что спасший родной город Кориолан уцелел и дожил до глубокой старости. Финал конфликта в "Школе драматического искусства" пока еще открыт.