Старательные страдания

В прокат выходит фильм Лоркана Финнегана «Серфер» с Николасом Кейджем в главной роли — затянутый, несмотря на скромный хронометраж в 100 минут, психоделический трип, в котором тонут размышления авторов на тему кризиса маскулинности, слишком невнятные, по мнению Юлии Шагельман, чтобы быть интересными.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

По словам Лоркана Финнегана, специализирующегося на тревожных хоррорах/триллерах, в которых он подвергает всяким ужасам благополучных представителей среднего класса, его новый фильм был вдохновлен картиной Фрэнка Перри и Сидни Поллака «Пловец» (1968). То была экранизация рассказа классика американской литературы ХХ века Дона Чивера, сюрреалистическая драма о том, что все традиционные ценности этого самого класса — успех, деньги, семья, спокойная пригородная жизнь — не более чем иллюзия.

Это не единственная кинематографическая аллюзия в «Серфере»: визуальное решение фильма отсылает к эксплуатационным лентам 1970-х, посвященным различным контркультурам (под них даже стилизованы открывающие и финальные титры), а сама история заставляет вспомнить многочисленные картины о столкновении аутсайдеров с местными хулиганами в забытых Богом уголках. Что же до собственного вклада, то, кроме маниакальной улыбки Николаса Кейджа, предложить авторам особо нечего.

Кейдж, сначала сдержанный, но по ходу действия все более развинченный, играет безымянного бизнесмена, который возвращается в свой родной город где-то на австралийском побережье.

Здесь прошло его счастливое детство, оборвавшееся, когда с его отцом случилось что-то плохое (что именно, становится понятно из мучающих героя флешбэков), и мать увезла сына в Калифорнию. Теперь он собирается купить выставленный на продажу дом, в котором вырос, и устроить здесь счастливое детство для собственного сына (Финн Литтл), хотя момент уже немного упущен: парень заканчивает школу, а с его матерью герой Кейджа в разводе, и она собирается замуж за другого.

Чтобы восстановить оборвавшуюся связь с сыном, бизнесмен везет его серфить в свою любимую бухту рядом с родительским домом. Однако она уже занята местной компанией мужчин разного возраста, которые называют себя «бухтовиками» и изгоняют со своего пляжа любого чужака, крича ему в лицо: «Не местный — не серфишь!» Возглавляет их Скалли (Джулиан Макмэхон), ровесник героя Кейджа, который для остальных выступает кем-то вроде гуру, наставляющего их, каким должен быть настоящий серфер и настоящий мужчина — этакий Тайлер Дёрден с австралийским акцентом.

После унизительной стычки со Скалли и его подручными сын нашего героя, снова разочаровавшись в отце, уезжает, а тот остается на парковке над пляжем, видимо, чтобы что-то доказать «бухтовикам». Те же только рады подвергнуть его новым издевательствам: крадут его доску для серфинга, бьют, когда он приходит требовать ее вернуть, расписывают его машину обзывательствами, а потом и вовсе угоняют. К этой травле подключаются и полицейский (Джастин Росниак), и бариста (Адам Соллис) в палатке с кофе, и риэлтор (Рахель Абдулрахман), который привел покупателей полюбоваться пляжем и, кажется, хочет продать им пресловутый дом мечты героя Кейджа.

Сам же он поразительно быстро теряет человеческий облик, всего за пару дней превращаясь из владельца «Лексуса» в дорогом костюме в дерганого грязного оборванца с безумным взглядом, уже не понимающего, кто он, где он и что тут делает.

Фильм превращается в хронику распада личности, переданного через кружение камеры, звуки дикой природы (например, герою кажется, что над ним заливисто смеется кукабара) и набор еще более диких выражений лица Кейджа, на которые он несравненный мастер.

«Бухтовики» же тем временем устраивают на пляже ритуалы посвящения в духе «Повелителя мух», клеймя новых членов банды раскаленным железом и скандируя: «Страдай, серфер!»

Собственно, иногда кажется, что идея картины и возникла вовсе не из «Пловца», а из сходства английских слов to surf (серфить) и to suffer (страдать), но что с ним делать дальше, Финнеган и автор сценария Томас Мартин толком не придумали. Конечно, здесь можно усмотреть идеи о зыбкости материального благополучия и иллюзорности социально-гендерных установок (особенно тех, что общество возлагает на мужчин; женщины играют в «Серфере» чисто служебные роли). Возможно, среди зрителей найдутся желающие оседлать волну фильма, чтобы поймать эти идеи. Остальным же придется страдать, в качестве вознаграждения получив только очередной шальной перформанс Николаса Кейджа.

Юлии Шагельман