Впервые в России вопрос об отрешении от должности главы государства — президента Ельцина был поставлен депутатами Госдумы от фракций "Яблоко" и ДВР в декабре 1994 года, в ответ на ввод федеральной группировки войск в Чечню, что стало началом крупномасштабной войны. Импичмент тогда не собрал необходимого числа подписей. Так на пути войны были сняты все правовые препятствия. Второй раз вопрос об импичменте поставили уже коммунисты весной 1998 года. Они предложили начать процедуру в связи с обвинениями в неверно выбранном политическом курсе.
Мировая практика знает ничтожно малое число прецедентов, когда процедура выдвижения правовых обвинений против главы государства была развернута всерьез. Конституция и здравый смысл подсказывали, что выдвигать обвинение можно, если в действиях президента усматривается умысел и очевидна причинно-следственная связь между его решениями и действиями как главы государства и конкретным ущербом, который эти решения и действия нанесли прямым и непосредственным образом. В противном случае это не правовой, а политический процесс, месть и реванш. В этом не просто нельзя принимать участие — этому надо активно мешать. Лукавство и правовая некорректность коммунистической инициативы была очевидна.
Ошибки Ельцина, допущенные в ходе реформ, были исключительно серьезны, иногда фатальны. Но он не имел сознательной цели никого уничтожать и не обязательно был информирован обо всех конкретных последствиях.
Иное дело чеченская война. Ее цена — десятки тысяч убитых, без вести пропавших, инвалидов, большинство из которых мирные граждане, сотни тысяч беженцев. На этой войне предали, продали и унизили российскую армию. Быть не в курсе этого, принимая решения, было невозможно. Мы с юридической точки зрения оценивали содержание и последовательность действий президента как высшего должностного лица и верховного главнокомандующего и его решения, которые проявляются не только в текстах указов.
Ответственность за эту войну несли не только Ельцин и режим Дудаева. Ее несут и те, кто отдавал и выполнял преступные приказы. Кто, например, в июне 1992 года шифрограммой правительства России оформил передачу Дудаеву вооружений тяжелого типа.
Циничному ощущению безнаказанности государства нужно давать ответ. И главная ответственность политиков, когда преступление уже совершено,— создать условия, при которых случившееся никогда не повторится. Неотвратимая ответственность власти за такие действия, которые носят конкретно и доказуемо преступный характер, и есть настоящая демократия. Это ни в коем случае не вопрос мести, и это не всегда может быть измерено тюремным сроком для того или иного должностного лица. Это вопрос того, что в конечном итоге должно состояться правосудие. Мы считали и считаем, что всякая власть должна это знать.
Это относится к фундаментальным вопросам государственности, хотя и не имело места в российской истории — ни при монархии, ни при коммунистах.