Похоже, что мир продолжает увлекаться разгадыванием иранских загадок. Работают центрифуги или нет? Будет атомная бомба или нет? Ударят американцы или нет? Но Иран не шутит и не теряет времени даром. Независимо от того, удалось ли уже довести обогащение урана до промышленных масштабов, он полон решимости создать замкнутый цикл производства горючего для своих АЭС и продолжать ядерные разработки. Вряд ли что может помешать ему сделать это. Санкции, даже если они ужесточатся, тяжелы, но не смертельны, а угроза санкционированного применения военной силы вряд ли актуальна. Разве что США сделают это без всяких санкций? Но и это маловероятно. Нестабильность в Ираке помешает. Она уже помогла Тегерану фактически превратиться в самую сильную державу в Персидском заливе. Он продолжает наращивать влияние в Ираке, все больше влияет на палестинцев, завоевывает позиции в Западном Афганистане и претендует на роль центра силы в укрепляющейся шиитской оси. Один американский знакомый сказал мне как-то, что в Ираке война идет не только между сопротивлением и оккупационными войсками, но и между "Аль-Каидой" и Ираном, и американцы это учитывают. Действительно, для "Аль-Каиды" Иран — один из главных противников. Не случайно отставной американский разведчик на днях заявил, что "Аль-Каида", желая втравить США в новую кровопролитную схватку, может спровоцировать Вашингтон терактами (якобы от имени Ирана).
Скрывает ли это высказывание нежелание США пойти на действительно рискованную военную акцию против Тегерана? Не планируют ли американцы пойти на переговоры с Ираном? Ведь отказались же они от стратегии смены режима применительно к Северной Корее. В Иране понимают, что, если Вашингтон пойдет на воздушные удары по иранским ядерным объектам, это отбросит его далеко назад в ядерной программе, но уверены, что американцы на это пока не пойдут. Поэтому иранцы надеются, что им удастся заставить американцев пойти на прямые переговоры. Ставки здесь будут высоки, и, если Тегеран получит от Вашингтона признание его региональной роли, отмену санкций и полномасштабное экономическое сотрудничество, он может пойти на какие-то уступки, возможно, в области ближневосточного урегулирования. Против возможности переговоров работает то обстоятельство, что Иран, очевидно, потребует признать его право на продолжение мирной ядерной программы (кстати, доказательств существования военной ядерной программы по-прежнему нет). А это коренным образом расходится с американской глобальной стратегией. Не очень верится, что нынешняя американская администрация в оставшееся время пойдет на переговоры и последующее замирение с Ираном.
В чем не откажешь иранским лидерам, это в жесткости и непримиримости в отстаивании своих интересов. Конечно, в Тегеране далеко не все считают действия нынешнего президента абсолютно верными и даже в руководящей верхушке, как говорят, его критикуют за излишнюю агрессивность. Но по вопросу о продолжении мирной ядерной программы в иранском обществе существует консенсус.