В субботу в Киеве прошел съезд Прогрессивной социалистической партии Украины. ПСПУ, ведомая Натальей Витренко, первой на Украине продемонстрировала полную готовность к досрочным парламентским выборам: принята предвыборная программа и утвержден партийный список из четырехсот пятидесяти кандидатур на случай стопроцентной победы на выборах. Из института "Киевпроект", где проходил восемнадцатый внеочередной съезд ПСПУ,— специальный корреспондент Ъ АНДРЕЙ Ъ-КОЛЕСНИКОВ.
Большевичка Наталья Витренко читала коллегам доклад по текущему политическому моменту.
— Крики о неконституционности указа неконституционны! — говорила она с трибуны, мягко, по-кошачьи улыбаясь делегатам.
Впрочем, когда улыбка становилась достаточно широкой, она вдруг превращалась в кроличью. Это был неожиданный эффект.
— Они заигрались! — говорила госпожа Витренко, и актовый зал "Киевпроекта", затянутый в алый кумач и бархат (красные полотнища на высоких флагштоках стояли прямо между стульев, на которых сидели делегаты), был счастлив, радовался каждому ее слову.
Эти люди понимали, что на их глазах устами Натальи Витренко делается история. Они живут с этим ощущением одиннадцать лет, которые существует их партия. И даже то, что на последних выборах блок Натальи Витренко не прошел в верховную раду, недобрав жалкие полпроцента голосов, не поколебало эту их уверенность.
— Есть 5-я статья конституции Украины! — продолжала Наталья Витренко.— Ребята, куда деть 5-ю статью?! Да, есть 90-я, по которой указ вроде бы неконституционен. Но как строится конституция? Та статья, чей номер меньше, важнее! А 5-я статья гласит: носитель суверенитета — народ! 5-я главнее 90-й! Досрочные выборы будут! По духу, а не по букве конституции раду надо распускать!
Она могла бы и не убеждать своих сторонников в правильности своих слов. Но она и сама, видимо, понимала, что работает на историю, и поэтому старалась аргументировать.
— В Европе нет такой дикости по перекупке депутатов! Они просто мандат кладут на стол, если хотят перейти в другую фракцию! И в Госдуме России нет права перехода в другие фракции. А у нас Кинах в "оранжевых" ходил под ручку с Ющенко, а теперь в Партии регионов окопался!
Делегаты обрадованно загудели. Бывшего премьера-министра Анатолия Кинаха здесь, по-моему, не любили еще больше, чем Виктора Ющенко, а уж Виктора Ющенко здесь не любили просто люто.
— Мы критикуем нынешнюю конституцию, мы работаем над новой конституцией,— сообщила Наталья Витренко,— мы хотим радикально изменить жизнь на Украине!
Это желание преследует госпожу Витренко все последние одиннадцать лет и будет преследовать, очень похоже, всю жизнь. Это то, что не лечится.
— Если сегодня пожар не погасить, он сожжет все строение! — говорила она.— Они этого не понимают! Это трагедия страны! Государства не будет!.. Теперь. Если всем понятно, что выборы будут ("Всем понятно! Козе только непонятно!" — закричали делегаты, имея в виду, скорее всего, бедную Юлию Тимошенко.—А. К.), то когда их проводить? Сейчас! Конечно, для нас сложно прямо сейчас, лучше через месяц, но если 27 мая, то 27 мая! Если мы партия, мы не можем говорить по-другому! Мы всегда должны быть готовы к выборам!
Под громовые аплодисменты она сошла с трибуны и села в президиуме. Со стола к делегатам спускался плакат "Союзу — да! НАТО — нет!".
На трибуну поднялся товарищ Натальи Витренко по партии, председатель конфедерации труда Украины Владимир Марченко.
— Думающие граждане уже увидели, кто такие Ющенко, Тимошенко и Партия регионов,— спокойно сказал он.
Это спокойствие меня насторожило. В этом зале от такого спокойствия можно было ожидать какого-нибудь особенного подвоха.
— Партия регионов,— сказал господин Марченко,— это не противники "оранжевых", а их помощники! За две недели на Майдане "бело-голубыми" не произнесено ни одной речовки, обличающей НАТО и размещение натовских баз в Восточной Европе. Не сказано ни слова за вхождение Украины в Единое экономическое пространство! Ни слова, товарищи! И ни звука за то, чтобы русский язык стал государственным! Вас это не беспокоит?
Это беспокоило даже меня.
— Я хочу сказать Януковичу: за базар надо отвечать! — холодно рассмеялся Владимир Марченко.
В это время Наталья Витренко тихонько вышла в коридор, я последовал за ней.
— Скажите,— спросил я ее,— все, что произошло, то есть указ президента о досрочных выборах, это же большой подарок лично для вас? У вас появился шанс все-таки оказаться в раде?
Наталья Витренко секунду изучающе смотрела на меня, а потом заразительно расхохоталась:
— Ну конечно! В самую точку! Это их всех Бог наказал, что они не пустили нас в раду в прошлый раз! Не надо плевать в колодец!
— А вы считаете,— спросил я,— что Конституционный суд может принять решение не по букве закона, а по духу?
— Конечно,— сказала она.— Последнее их решение и было таким, они сами сказали. Дух важнее, чем буква, вы не согласны?
Это был тот случай, когда лучшее, что ты можешь сделать, это ни подтвердить, ни опровергнуть.
Когда я вернулся в зал, то сразу понял, что Владимир Марченко уже полностью овладел вниманием зала.
— Когда этот иуда Мороз (лидер социалистов Александр Мороз.—А. К.) ходит по земле, мне представляется, все должны в него плевать! — говорил господин Марченко.— В 90-х годах партноменклатура называла его Шуриком. Вы знаете об этом? Иди, Шурик, погавкай! А душа-то у него не собачья, а инфузории туфельки!
Господин Марченко говорил так, как будто он хорошо знал господина Мороза еще в те времена и как будто это он, когда становилось скучновато, просил Шурика погавкать.
— Конечно! — подтвердил Владимир Марченко.— Я же помню Шурика! Погавкал — и хватит!
Отдав должное лидеру социалистов, Владимир Марченко рассказал делегатам про лидера коммунистов Петра Симоненко.
— У них в газете "Коммунист", цветная, тираж 600 тысяч, был портрет Ленина. Но, видно, человеку, который их финансирует, не понравился портрет Ленина, и поменяли на кулинарные рецепты!.. И это в то время, когда в Латинской Америке красавец Уго Чавес — красавец! — страну поднимает! А Петя (господин Симоненко.—А. К.) дискредитировал идею! Все они должны написать два лозунга — "Витренко, прости!" и "Витренко, спаси!".
В Родительскую субботу эти призывы выглядели особенно многообещающими.
После господина Марченко выступил еще один руководитель партии — Павел Баулин. Я думал, что после Натальи Витренко градус выступлений будет неизбежно падать, но ничего подобного — уверенно поднимался!
— "Оранжевые" — это последователи галицийского сепаратизма, взращенного австрийской разведкой, это ясно! — начал он.— Нет уже никаких "бело-голубых", есть только "оранжевые" и "бледно-оранжевые"!
Именно это утверждение зал встретил с особым трепетом. Затрепетали, по-моему, даже полотнища на флагштоках.
— Только мы понимаем смысл цивилизационной борьбы! Регламент у нас достаточно жесткий, и пора отправляться в самую гущу революционной борьбы, но я успею сказать: у нас есть лидер, которым гордилась бы любая западная страна,— Наталья Михайловна Витренко! — прокричал господин Баулин.
Наталья Витренко счастливо рассмеялась.
— Сегодня для нас важнейший день! — закончил господин Баулин.— Мы идем на выборы! Мы получим не три, не четыре процента. Мы должны получить большинство мандатов в верховной раде! И тогда мы сформируем большинство в парламенте и премьер-министром будет Наталья Михайловна Витренко!
Через некоторое время, после того как делегаты со сцены почитали революционные стихи, началось голосование.
— Кто за то, чтобы ПСПУ приняла участие как самостоятельный субъект избирательного процесса в досрочных парламентских выборах 2007 года? — спросил Владимир Марченко и подытожил:-- Единогласно.
Позже я спросил Наталью Витренко: что же ей делать, если Конституционный суд решит, что указ о досрочных выборах все-таки антиконституционный?
— А мы тогда перестанем к ним готовиться,— объяснила она.
— Вы, по-моему, первый раз в жизни являетесь сторонником господина Ющенко? Нет никаких принципов в политике, да?
— Есть, почему,— ответила она.— Просто он сейчас наш тактический союзник. А противник — стратегический.
— Мы вам объясним,— говорил господин Марченко делегатам,— что будем делать дальше. Какой выход из установившегося политического лабиринта, вернее, минного поля, ведь они ("оранжевые" и "бледно-оранжевые".—А. К.) понаставляли мин друг другу! А пока нам надо утвердить предвыборную программу.
Наталья Витренко зачитала ее. Программа была на украинском языке. До сих пор в этом зале говорили только на русском. Оказалось, что в центризбирком программу надо представить на украинском. И в ней должно быть строго определенное количество печатных знаков. Над тем, чтобы не выйти за предложенный законом объем, Наталья Витренко с товарищами трудилась всю ночь.
— Вот тут Наталья Михайловна запнулась,— озабоченно сказал господин Марченко,— один раз. Это Баулин поставил запинку в бумажке. Такое выражение тут есть: "Принимают закон с холуйской дьячностью". Как вам, товарищи делегаты? Что? Вы считаете, что литературно? Делегаты считают, что литературно. А может быть, "с лакейской дьячностью"?
— С лакейской! — обрадовалась Наталья Витренко.
— И вот еще Донецкую область просят включить в области с экологической опасностью.
— У нас резерв десять знаков был,— добродушно сказал господин Марченко.
— Не десять, а шесть,— отрезала Наталья Витренко.
Напоследок следовало утвердить предвыборный список партии.
— Справедливым его сделать невозможно,— признался господин Марченко.— К тому же надо понимать, что работа в верховном совете Украины — это постоянный стресс, никому не пожелаешь. Еще одна проблема — это баланс, который возникает в связи с необходимостью финансирования предвыборной программы.
То есть в список под первыми номерами должны были попасть финансисты.
Они и попали. После их фамилий неразборчиво произносилось: "Беспартийный".
— И последний штрих: список состоит из четырехсот пятидесяти кандидатов,— закончил Владимир Марченко.
Стопроцентной победы на выборах Наталья Витренко, видимо, не исключала. Она не могла себе этого позволить.
Один делегат начал зачитывать список из четырехсот пятидесяти кандидатов. Через час перевалили за третью сотню.
— Почему вы просто не раздали список делегатам? У вас же революционная борьба, делегатам не терпится окунуться в ее гущу на местах? — спросил я Наталью Витренко, которая, как и половина делегатов, к этому времени вышла в коридор.
— А поезда-то у всех вечером,— раскрыла она мне глаза на происходящее.— Так что пока им торопиться некуда. Пускай сидят.