премия
На главной сцене Музыкального театра имени Станиславского и Немировича-Данченко прошла 13-я церемония награждения лауреатов национальной театральной премии "Золотая маска". Режиссером церемонии был Дмитрий Черняков, а почетными участниками стали оркестранты Мариинского театра во главе с Валерием Гергиевым. За тем, как тридцать шесть "Масок" неспешно обретали своих обладателей, наблюдал СЕРГЕЙ Ъ-ХОДНЕВ.
Какой-либо увлекательностью, помимо самой увлекательности вскрывания заветных конвертов, действо не ошеломляло: диспозиция, нарисовавшаяся на сцене с самого начала, так и сохранялась на протяжении трех с лишним часов церемонии. Созданные по эскизам Дмитрия Чернякова декорации представляли собой полукруглую стену с громадными пилястрами, обнимающую сценическое пространство, на заднем плане которого высились ряды для оркестра. Ряды, продолжая имперско-античную тематику, располагались амфитеатром, но вспоминались при этом не афинские трагики, а скорее уж римский сенат эпохи цезарей, каким его изображают в костюмных пеплумах.
Оркестр с сенаторской неколебимостью отсидел на своих местах все эти три с гаком часа: интермедий под управлением своего цезаря мариинцы сыграли совсем немного, но зато вручение ровно каждой "Маски" сопровождалось неумолимым фанфарным проигрышем сначала в исполнении помещавшейся на балконе духовой "банды", а потом и сидящего на сцене оркестра. Началась церемония с полонеза из "Жизни за царя", а дальше звучали еще марш Черномора из глинкинских же "Руслана и Людмилы", "Сечи при Керженце" из "Сказания о невидимом граде Китеже" Римского-Корсакова и симфонические фрагменты из "Любви к трем апельсинам" Прокофьева, "Леди Макбет Мценского уезда" Шостаковича, а также двух прокофьевских балетов, "Золушки" и "Ромео и Джульетты" (фатальным боем часов из "Золушки" церемония и завершилась). По тому, как это все игралось, было довольно отчетливо слышно, что оркестранты только накануне вернулись из изнурительной — марш-броском — гастрольной поездки в рамках "Пасхального фестиваля", а за несколько часов до церемонии играли в Большом зале консерватории Пятую симфонию Малера — ну как тут их судить!
Оркестровый амфитеатр строго посередине разрывался высокой лестницей, спускающейся к сцене и тут переходящей в красную дорожку. Перед каждым новым разделом в списке номинаций наверху лестницы возникал кто-нибудь из известных актрис (были также оперная певица Хибла Герзмава и балерина Светлана Захарова): дамы должны были красиво спуститься по лестнице, произнося краткую речь и представляя вручателя очередной порции наград. Эта скромная роль раз за разом выглядела трюком довольно-таки опасным, потому что как ни в чем не бывало спуститься по довольно крутой лестнице на шпильках и в длинном платье, не опуская головы и не переставая говорить торжественные слова (подглядывая вдобавок в шпаргалку),— решительное испытание для пластического таланта. Но все справились, хотя бы и с выражением ужаса на лице, и только прямодушная Хибла Герзмава, вместо того чтобы сразу начать спич, сказала в микрофон: "Если не возражаете, я сначала спущусь по этой лестнице".
Вручателями премий были сплошь интернациональные знаменитости — балетмейстер Джон Ноймайер, режиссер и драматург Резо Габриадзе, режиссер Деклан Доннеллан, актер Феруччо Солери и режиссер Кристиан Люпа (ждали еще Мартина Вуттке, но тот заболел.) Хотя до них дело дошло не сразу: в начале церемонии сестры-актрисы Кутеповы предложили почтить память Олега Шейнциса и Михаила Ульянова, и после минуты молчания случился едва ли не самый неожиданный момент церемонии: Валерий Гергиев сам сел за рояль и с трогательной угловатостью сыграл "Грезы" Шумана. А после этого еще и вручил "Маску" в конкурсе "Новация" театру "Дерево".
Дальнейшее уже было организовано по жесткому и единообразному сценарию. Выйдя на сцену (по счастью, из-за кулис, а не по лестнице), именитый вручатель произносил речь, а затем протягивал руку за конвертом. Названные счастливцы выходили на сцену, брали награду, в меру желания рассказывали залу о переполняющем их счастливом волнении. Диапазон был весьма велик, от канонических поминаний учителей и родителей до одного-единственного "спасибо", которое мрачно буркнул в микрофон получивший спецприз критики режиссер Миндаугас Карбаускис.
Спокойная череда рвущихся конвертов, фанфар и "спасибо-спасибо-спасибо" действовала убаюкивающе, лишая напряженное ожидание результатов всякой остроты. Многие старались. Деклан Доннеллан, например, с элегантностью британского stand-up комика долго рассказывал потешную историю про одну из прошлых церемоний "Маски", но потом сбился на акафисты русской душе. Евгений Миронов, получив "Маску" за лучшую мужскую роль, разочарованно протянул: "Она не золотая..." И задумчиво добавил: "Хотя с бриллиантами". Кристиану Люпе даже и шутить специально не пришлось, за него пошутило жюри: почтенный польский режиссер долго произносил прочувствованную речь на русском языке, потом с той же серьезностью вскрыл конверт — но только для того, чтобы узнать, что в номинации "Лучший режиссер в кукольном театре" премия никому не присуждена. Опять фанфары, опять все сосредоточились, опять конверт — на сей раз уже "Лучший режиссер в мюзикле" — и снова никакой премии. Обескураженный вручатель оттаял только тогда, когда в следующем конверте (оперная режиссура) все-таки оказалось имя Александра Тителя.
Все это проходило по разряду скорее забавных неожиданностей, чем сценарных удач церемонии. Как ни удивительно, но самой живой и непосредственной ее частью стало вовсе не происходящее на сцене: перед каждым разделом номинаций опускался экран, на котором шел ролик о номинантах в том или ином конкурсе. Вместо голого списка публике представляли при этом серию блиц-интервью: голос пресс-атташе Большого театра Катерины Новиковой строго задавал актерам и художникам, дирижерам и режиссерам вопросы в духе девичьих альбомов "Что лучше, долгая и спокойная жизнь или короткая и бурная?", "Что вы предпочитаете, красоту или гениальность?". Зрелище номинантов, кто во что горазд острящих, отшучивающихся или недоумевающих в ответ на вопросы, выглядело в результате более высоким искусством, чем речи, рукопожатия, улыбки и аккорды на сцене.