Фото: СЕРГЕЙ МИХЕЕВ "Ъ"
Меры Банка России по либерализации процедуры банковских IPO уже дали эффект, проявившийся в итогах размещения Сбербанка. Что эти меры дадут другим банкам, корреспонденту "Денег" Светлане Дементьевой рассказал директор департамента лицензирования деятельности и финансового оздоровления кредитных организаций Банка России Михаил Сухов.
— В апреле прошлого года Банк России предложил ряд мер по увеличению капитализации банков, в том числе за счет выхода на IPO. В какой стадии находится их реализация?
— На сегодня полностью реализованы девять из двенадцати апрельских предложений Банка России. Наиболее значимые из них вводят равные для резидентов и нерезидентов условия приобретения акций российских банков, отменяют обязательное использование накопительного счета в процессе эмиссии акций, упрощают контроль за оплатой капитала миноритариями. Предложение о том, чтобы разрешить депозитариям-нерезидентам выступать номинальными держателями акций российских банков, еще требует дополнительного обсуждения. Идея о совершенствовании корпоративного управления в банках за счет преобразования крупных банков в открытые акционерные общества с обязательным обращением на российских фондовых биржах не менее 10% голосующих акций не нашла поддержки в банковской среде, и было решено от нее отказаться.
— Участники рынка опасаются, что одинаковые условия приобретения акций российских банков для резидентов и нерезидентов могут привести к массовой скупке российских банков западными. Насколько эти опасения оправданны?
— Вступившие в силу в начале этого года поправки сохранили контрольные полномочия Банка России при реализации крупных (свыше 20%) пакетов банковских акций в прежнем объеме. Поэтому выравнивание условий не означает бесконтрольного доступа нерезидентов на российский рынок. Просто теперь миноритарное участие обременено гораздо меньшим объемом регулирования, что полезно для банковских IPO. При покупке пакета менее чем в 20% нерезидентам не требуется получать документ от Банка России. Это сняло ненужную административную нагрузку на инвесторов.
— Насколько существенным будет эффект от смягчения контроля Банка России за оплатой капитала для миноритариев, которые приобретают до 1% уставного капитала банков на сумму, не превышающую 10 млн рублей?
— По моим оценкам, это позволило привлечь существенное количество миноритариев к оплате акций Сбербанка и сыграет аналогичную роль в последующих банковских IPO. Только 0,6% новых акционеров Сбербанка представляли документы для проверки правомерности оплаты уставного капитала.
— Тем не менее представители самого Сбербанка, говоря об итогах размещения, высказывали претензии к чрезмерной зарегулированности вопроса привлечения инвестиций в банковский сектор. По их словам, если бы не требования ЦБ к инвесторам, за акции удалось бы выручить на несколько миллиардов долларов больше.
— С этим утверждением я не полностью согласен, особенно в части финансовых условий размещения акций. Российские IPO действительно имеют ряд отличий от западных размещений акций, но нужно понимать, что регулирование в российском банковском секторе должно обеспечивать не только инвестиционную привлекательность банков, но и открытость структуры собственности, а также контроль за качеством банковских капиталов. Мы существенно упростили механизмы, но в силу обозначенных причин ряд отличий все же сохраняется. Я не говорю, что дальнейших упрощений не будет, но на данном этапе принятые меры считаю достаточными. К тому же если бы административные процедуры оказывали существенное влияние на размещение акций Сбербанка, он не смог бы установить цену размещения, столь близкую к рынку. Поэтому, понимая неудобства отдельных инвесторов, следует признать, что административные процедуры не стали непреодолимой преградой для тех, кто имел серьезные намерения приобрести акции Сбербанка в ходе IPO.
— Возможны ли в дальнейшем упрощения, например, по результатам анализа итогов IPO Сбербанка?
— Возможны, и не только по итогам размещения Сбербанка, но и по итогам дальнейших размещений акций других банков. Однако не стоит рассчитывать на то, что условия выхода банков на IPO будут пересматриваться с регулярностью раз в квартал. Ситуация не будет ухудшаться для инвесторов — это очевидно, но конкретные темпы, формы и необходимость упрощений будет определять накопленная российскими банками практика проведения IPO.
— Все же Банк России добавил к двенадцати поправкам, озвученным в апреле прошлого года, еще одну. В марте этого года ЦБ направил на обсуждение в Минфин предложения по отмене обязательной регистрации отчета об итогах выпуска банковских акций. С чем это связано?
— В прошлом году небанковским организациям--эмитентам была предоставлена возможность вместо регистрации отчета направлять в ФСФР уведомление об итогах выпуска, что автоматически поставило банки в более жесткие условия. Для них сохранился временной лаг между выпуском акций банков и их обращением на бирже, что снижает интерес инвесторов к банковским акциям. Поэтому Банк России как регулятор банковского рынка счел логичным ввести аналогичную норму и в отношении банков. Правда, в силу специфики их деятельности полностью отказаться от контроля за качеством капитала мы не можем. Поэтому одновременно Банк России предложил механизмы, заменяющие контроль ЦБ до регистрации отчета иными процедурами воздействия на инвесторов, которые приобретают акции с нарушением норм банковского законодательства. В случае технических нарушений (например, непредставления уведомлений в необходимых случаях) мы предлагаем налагать на инвестора штраф. А при более серьезных нарушениях (например, если в ходе проверки выяснится, что акции банка были куплены за счет привлеченных средств) — вводить запрет для инвестора на участие в управлении банком вплоть до устранения нарушений.
— Зачем нужно вводить санкции для инвесторов, покупающих банковские акции? Разве биржевого контроля недостаточно?
— Использование механизмов публичного размещения акций не является гарантией отсутствия серых схем при оплате ценных бумаг. Например, после отзыва лицензии у Содбизнесбанка мы выяснили, что практически все облигации Содбизнесбанка так называемого дебютного выпуска были выкуплены на аффилированные с банком компании и фактически внешние инвесторы были привлечены в минимальном количестве. В случае с акциями ситуация усугубляется тем, что в отличие от облигаций они учитываются в составе банковского капитала, на них банк принимает дополнительные риски. Это, в свою очередь, таит серьезную угрозу кредиторам, поэтому сохранение контрольного механизма здесь необходимо.
— Все ли инвесторы и банки смогут воспользоваться новыми упрощенными правилами игры?
— Что касается инвесторов, то миноритариев санкции не затронут. Они будут действовать лишь в отношении крупных приобретений — покупок акций с нарушением законодательства и нормативных актов Банка России на сумму свыше 10 млн рублей или долей участия, превышающих 1%. В отношении кредитных организаций--эмитентов мы предложили либерализовать процедуру лишь для крупных банков с уставным капиталом от €5 млн. Для менее крупных банков выход на открытый рынок не столь актуален.
— На ваш взгляд, скольким банкам имеет смысл сейчас выходить на IPO исходя из их финансовых показателей?
— Готовность к выходу на IPO определяется не только количественными показателями деятельности банков. Для выхода на IPO необходимо иметь определенную структуру корпоративного управления, степень открытости не только структуры собственности, но и структуры бизнеса, уровень рентабельности, несколько лет международного аудита и т. п. Поэтому цифрами мерить способность банков к IPO неверно как теоретически, так и практически. Даже подготовка к IPO — это серьезный инструмент повышения инвестиционной привлекательности банка, что и продемонстрировал прошлой весной один крупнейший российский банк.
— Вы полагаете, дополнительные меры по либерализации процедуры IPO смягчат критику со стороны инвесторов и эмитентов?
— На мой взгляд, опасения инвесторов и критика со стороны эмитентов несколько преувеличены. Во-первых, ускорение процедуры вывода акций в обращение актуально не для всех инвесторов. Стратегам, которые, покупая акции, собираются держать их год-два, отмена регистрации отчета об итогах выпуска неактуальна. Она интересна тем инвесторам, которые приобретают акции банков в торговые портфели. Во-вторых, даже практический интерес к ускорению начала вторичного обращения акций со стороны инвесторов не всегда носит экономический характер. Так, для западных структур он отчасти связан с правилами ведения бухучета. Например, западные правила бухучета различны для торгуемых и неторгуемых бумаг.
— Вы сказали, что банковское сообщество негативно отнеслось к предложению о совершенствовании корпоративного управления в банках за счет преобразования крупных банков в ОАО с обязательным обращением на российских фондовых биржах не менее 10% голосующих акций. Есть ли альтернативные способы улучшения корпоративного управления в банках?
— Я согласен, что предложенный механизм, возможно, не самый удобный для рынка. Корпоративное управление в банках можно совершенствовать, например, за счет привлечения к управлению независимых директоров. Так, в ряде стран законом установлено обязательное участие независимых директоров в управлении эмитентом. Это предложение менее жесткое и более понятное рынку. Можно обсуждать и другие варианты.
— В чем суть идеи, высказанной в марте ЦБ, о предоставлении иностранным депозитариям возможности номинального держания акций российских банков и почему она до сих пор не реализована?
— Пока российские банки активно не размещаются на Западе, эта идея не слишком актуальна, у нас есть время на ее подробную проработку. Суть же нашего предложения в том, что в российском праве инвесторы, приобретающие акции российских банков через западные депозитарии, не будут отражены в реестре в качестве собственников. Собственниками будут показаны номинальные держатели. В результате структура собственности в реестре банка не будет соответствовать содержанию реальных прав. В этом случае возможен риск того, что на открытом рынке отдельными лицами будут формироваться пакеты, позволяющие влиять на деятельность банка, а информация об этом не будет доступна ни банку, ни его другим акционерам, ни ЦБ. Сразу оговорюсь, мы не хотим знать всех миноритариев по фамилиям. Как регулятору Банку России необходимо иметь возможность контролировать приобретение пакетов на более чем 1% акций. По новому российскому закону такой инвестор должен нам предоставить всего лишь уведомление, но мы должны контролировать соблюдение всех процедур в целях поддержания прозрачности структуры собственности.
— В какой степени меры, предложенные Банком России, решают проблему докапитализации банков за счет IPO?
— IPO не может являться единственным инструментом капитализации банков. Есть банки, которые контролируются и будут контролироваться единолично владельцами, не имеющими желания выходить на открытые рынки. К ним, совершенно очевидно, относятся "дочки" крупных западных банков. Для кого-то более интересно привлечение стратегического инвестора — возьмите пример Росбанка. Поэтому создавать условия для повышения капитализации нужно по всем направлениям. Об эффективности предложенных в апреле мер лучше судить по итогам 2007 года, поскольку их основной блок был реализован лишь в конце 2006-го — начале 2007 года.
— Вы согласуете свои предложения в сфере либерализации процедуры IPO для банков с ФСФР? Насколько, на ваш взгляд, естественна ситуация, когда регулятор фондового рынка фактически отстранен от своих прямых обязанностей?
— Проблемы разделения компетенции между Банком России и ФСФР в отношении регулирования процедуры банковских IPO не существует. Банк России является органом, регистрирующим эмиссии банков, и этот факт лишь дополнительно упрощает административную процедуру. Если предположить, что ФСФР осуществляла бы регулирующие функции в этом сегменте, а Банк России контролировал бы соблюдение банковского законодательства, то участникам рынка от этого двойного регулирования было бы только хуже. К тому же ЦБ не принимает решений в сфере компетенции ФСФР, например в части регулирования соотношения выхода на внутренний и зарубежный рынок при IPO, а также общих стандартов выпуска и размещения ценных бумаг, не связанных с банковской спецификой. Считаю, что каждый орган регулирования занимается своим делом и в конечном итоге все работают на благо рынка и системной устойчивости.