Книга Юрия Милославского вышла в "Терре". Биография Фрейда издана при содействии МИД Франции. Приложение к "Вопросам философии" продолжает выходить. "Образы Италии" переиздаются в России каждый месяц.
Книга прозы нашего бывшего соотечественника ЮРИЯ МИЛОСЛАВСКОГО "Скажите девушки подружке вашей" вышла в издательстве "Терра" (15 тыс., 204 стр.). Среди поклонников таланта Милославского назовем Иосифа Бродского, который писал о нем так: "Непреклонность — вот, я уверен, наиболее подходящее определение, когда говоришь о писательском даровании Юрия Милославского. Мое восхищение его прозой продолжается вот уж десять лет, и уничтожится, полагаю, только разом со мною". А Джеральд С. Смит, глава факультета русской литературы Оксфорда считает, что "речь идет о новом пути в русской прозе". Этот новый путь проложен через безумие, сказку (страшную), жестокость и беспомощность человека перед лицом разрывающих его страстей. В книгу вошли повесть "Лифт" и рассказы последних пятнадцати лет.
Биографических работ о Зигмунде Фрейде у нас не переводили с середины 20-х годов. И вот, после столь долгого перерыва, издательство "Х.Г.С./H.G.S." совместно с парижским Pierre Belfond и при содействии МИД Франции выпустило работу РОЖЕ ДАДУНА (Roger Dadoun) "Фрейд" (30 тыс., 512 стр.). Известно, что сам Фрейд не любил ни биографический жанр (делая, впрочем, исключение для "Иосифа и его братьев" Томаса Манна), ни свои собственные биографии. "Ведь биографической истины не существует, и даже будь таковая, она осталась бы без употребления", — говорил он. Известно, что многие письма и рукописи Фрейда хранятся сейчас в сейфе и будут опубликованы лишь в ХХII веке. И все таки апологетами психоанализа (к которым отнесем и автора этой книги) создано огромное число чрезвычайно комплиментарных биографий. Кстати, известно, что родные Фрейда открыли доступ к секретным документам из сейфа одному из биографов — Эрнсту Джонсу, но с единственной целью: семья хотела, чтобы была создана "официальная" биография, образец для более поздних биографов. Роже Дадун называет свой труд "интеллектуальным романом", — он предпринимает попытку соединить убедительный и яркий портрет ученого и подробный анализ его наследия. Занятно, что биографу и в голову не приходит крамольная мысль применить фрейдовский психоанализ при составлении биографии мэтра.
Редакция "Вопросов философии" продолжает издавать приложение к журналу и выпустило первый том (10 тыс., 510 стр.) из двухтомника работ философа, культуролога, правоведа и одного из идеологов белого движения ИВАНА ИЛЬИНА (1883-1954). За исключением знаменитой берлинской работы 1925 года "О сопротивлении злу силою", почти все труды, представленные в этом томе, были написаны в России до высылки в 1922 году на "философском пароходе". Внимание, конечно, привлечет короткая, резкая и убийственная рецензия Ильина на книгу Ленина "Материализм и эмпириокритицизм": "Нельзя не обратить внимание на тот удивительный тон, которым написано все сочинение; литературная развязность и некорректность доходят здесь поистине до геркулесовых столпов и иногда переходят в прямое издевательство над самыми элементарными требованиями приличия". Знаменательно, что Ильин не принял не только советскую власть, но и нацизм: за полгода до прихода Гитлера к власти он был удален из Русского научного института, где он был профессором и в 1938 году, благодаря счастливому стечению обстоятельств, выехал в Швейцарию.
"Республика" вслед за "Галлартом" переиздала работу ПАВЛА МУРАТОВА "Образы Италии" (31 тыс., 592 стр.). От "галлартовского" издания это отличается тем, что все три тома соединены здесь в один, причем количество иллюстраций увеличилось и все они превосходного качества, а справочный аппарат сильно сокращен — книга рассчитана не столько на читателя-профессионала, сколько на "неофита". Ему объясним, что "Образы Италии", автора которых Георгий Иванов называл воплощением "эстетизма 1910 годов", — и записки путешественника, и наблюдения и размышления об истории страны, ее культуре. По сути, Муратову принадлежит честь русского открытия фра Беато Анджелико, Понтормо, Пиранези. Муратов также известен своими принципами, хотя и не бесспорными, систематизации русской иконописи.
ЕКАТЕРИНА Ъ-ДАНИЛОВА